— Я буду рад. Я буду очень рад.
Странно, Ральф даже не стал допытываться, почему я все-таки уезжаю, куда именно и когда думаю вернуться. Сказал только:
— А здорово мы вместе играли, верно?—и примолк, словно боялся продолжать разговор.
Это было в пятницу вечером, Прайори, Джен и я ходили на концерт в Зеленый театр в центре нашего общественного комплекса, потом, смеясь, возвратились домой и стали готовиться ко сну.
У меня ничего не было уложено. Прайори вскользь отметил это, но спрашивать, почему, не стал. А дело в том, что на ближайшие восемь лет другие брали на себя заботу о моей личной экипировке. Укладываться незачем.
Позвонил учитель семантики, коротко и ласково пожелал мне, улыбаясь, всего доброго.
Наконец мы легли, но я целый час не мог уснуть, все думал о том, что это моя последняя ночь вместе с Джен и Ральфом. Последняя ночь.
И я всего лишь пятнадцатилетний мальчишка...
Я уже начал засыпать, когда Прайори в темноте мягко повернулся на своей кушетке лицом в мою сторону и торжественно прошептал:
— Крис?
Пауза.
— Крис, ты еще не спишь? — Глухо, будто далекое эхо.
— Не сплю, — ответил я.
— Думаешь?
Пауза.
— Да.
— Ты... ты теперь перестал ждать , да, Крис?
Я понимал, что он подразумевает. И не мог ответить.
— Я жутко устал, Ральф,— сказал я.
Он отвернулся, лег на спину и сказал:
— Я так и думал. Ты уже не ждешь . Ах, черт, как это здорово, Крис. Здорово.
Он протянул руку и легонько стукнул меня по бицепсу.
Потом мы оба уснули.
Наступило субботнее утро. За окном в семичасовом тумане раскатились голоса ребят. Я услышал, как стукнула форточка старика Уикарда и жужжание его парапистолета стало подкрадываться к мальчишкам.
— Сейчас же замолчите! — крикнул он, но совсем беззлобно. Это была обычная субботняя игра. Было слышно, как ребята смеются в ответ.
Проснулся Прайори и спросил:
— Сказать им, Крис, что ты сегодня не пойдешь с ними?
— Ни в коем случае.— Джен прошла от двери к открытому окну, и светлый ореол ее волос потеснил туман.— Здорово, ватага! Ральф и Крис сейчас выйдут. Задержать пуск!
— Джен! — воскликнул я.
Она подошла к нам с Ральфом.
— Проведете вашу субботу, как обычно, вместе с ребятами!
— Я думал побыть с тобой, Джен.
— Разве день отдыха для этого существует?
Она живо накормила нас завтраком, поцеловала в щеку и выставила за дверь, в объятия ватаги.
— Давайте не пойдем сегодня к Космодрому, ребята.
— Ты что, Крис... Почему?
Их лица отразили целую гамму чувств. Впервые в истории я отказывался идти к Космодрому.
— Ты нарочно, Крис.
— Конечно, дурака валяет.
— Вот и нет,— сказал Прайори.— Он это серьезно. Мне тоже туда не хочется. Каждую субботу ходим. Надоело. Лучше на следующей неделе сходим.
— Да ну...
Они были недовольны, но без нас идти не захотели. Сказали, что без нас неинтересно.
— Ну и ладно... Пойдем на следующей неделе.
— Конечно. А сейчас что будем делать, Крис?
Я сказал им.
В этот день мы играли в «бей банку» и другие, давно оставленные нами игры, потом пошли в небольшой поход вдоль ржавых путей старой, заброшенной железной дороги, побродили по лесу, сфотографировали каких-то птиц, поплавали нагишом, и я все время думал об одном: сегодня последний день.
Всё, что мы когда-либо прежде затевали по субботам, все это мы вспомнили. Всякие там штуки и проказы. И, кроме Ральфа, никто не подозревал о моем отъезде, и с каждой минутой все ближе подступали заветные «пять часов».
В четыре я сказал ребятам «до свидания».
— Уже уходишь, Крис? Ну, а вечером что?
— Заходите в восемь,— сказал я.— Пойдем посмотрим новую картину с Салли Гибберт!
— Так точно.
— Ключ на старт!
И мы с Ральфом отправились домой.
Мамы дома не было, но на моей кровати лежал ролик аудиофильма, на котором она оставила частицу себя — свою улыбку, свой голос, свои слова. Я вставил ролик в проектор и навел на стену. Мягкие русые волосы, мамино белое лицо, ее негромкий голос:
— Не люблю я прощаться, Крис. Пойду в лабораторию, поработаю там. Счастливо тебе. Крепко-крепко обнимаю. Когда я тебя снова увижу... ты будешь уже мужчиной.
И все.
Прайори ждал за дверью, а я в четвертый раз прокрутил ролик.
— Не люблю я прощаться, Крис. Пойду... поработаю,., счастливо. Крепко... обнимаю...
