Остановившись у Хейли и забросив в машину ее вещи, мы начали свое пятичасовое путешествие. Чтобы убить время, мы играли в «Допрос». А раз Хантер был за рулем, то и первой жертвой стал он. Мы с Хейли должны были задать ему по пять вопросов, а он мог отказаться отвечать только на один.
– С кем ты впервые поцеловался? – начала я.
Он бросил на меня быстрый взгляд:
– С тобой.
Для меня это стало неожиданностью. Я была потрясена, что он вообще об этом вспомнил. Ему было шестнадцать, и девчонки за ним табунами ходили. Я никогда не сомневалась, что до меня он уже с кем-то целовался.
– С кем у тебя был первый секс? – пропела Хейли с заднего сидения.
Ну конечно, подруга сразу переходит к делу.
Хантер посмотрел на нее в зеркало заднего вида:
– С Лилли.
– Сколько тебе тогда было? – спросила я с растущим интересом.
Он явно не хотел отвечать, но все же ответил:
– Шестнадцать.
Хейли рассмеялась и задала еще один вопрос:
– Когда в последний раз ты занимался сексом?
Хантер уставился в лобовое стекло.
– Два месяца назад.
Ушам своим не верю.
– На прошлых выходных из твоей комнаты выходила девушка.
– Это не вопрос.
Я закатила глаза:
– Ты спал с той девчонкой, с которой провел ночь на прошлых выходных?
– Нет, – ответил он.
– Моя очередь. – От нетерпения Хейли так и подпрыгивала на месте. – Хотел бы ты заняться сексом с Кензи?
– Серьезно, Хейлз? – Я взглянула на Хантера. – Тебе не нужно…
– Да, – сказал он, не дав мне договорить.
Мне срочно надо было сменить тему:
– Какой твой любимый цвет?
Он посмотрел на меня и подмигнул:
– Синий, как цвет твоих глаз.
Ух, все шло не так, как я планировала. Мне совсем не хотелось, чтобы нам стало неловко.
– У тебя большой член? – спросила Хейли, заливаясь истерическим хохотом.
Блин, хуже не придумаешь.
Обернувшись, я уставилась на подругу. Она пожала плечами.
– Никто не жаловался, – рассмеялся Хантер.
Мне до смерти хотелось поговорить о чем-нибудь другом. От мыслей о его размере становилось невыносимо жарко.
– Что у тебя было на завтрак?
– Кофе, – все еще смеясь, ответил Хантер.
Я вся подобралась, ожидая, что еще может ляпнуть подруга.
– Ты бы встречался с Кензи, если бы не дружил с ее братьями?
Он взглянул на меня и улыбнулся, а затем посмотрел по сторонам, пересекая перекресток.
– Однозначно.
Чертовы братцы!
Как только мы проехали перекресток, Хантер бросил взгляд в зеркало заднего вида:
– Ладно, Хейли, теперь твоя очередь.
– Давайте сыграем во что-нибудь другое, – заныла подруга. – Не хочу больше в это играть.
У меня были серьезные подозрения, что она догадывалась, что наши вопросы будут касаться ее и Мейсона. С Хантером всегда было легко договориться, поэтому мы бросили «Допрос» и стали играть в «Назови песню». Кнопки управления радио располагались на руле, так что Хантер запустил поиск, и мы втроем пытались угадать, какая звучит песня. Так мы и развлекались, пока нам с Хейли не приспичило потанцевать, горланя «Call Me Maybe»[8]. Само собой, Хантер над нами посмеивался. Через какое-то время я сдалась – от крика разболелось горло. Развалившись на сиденье, я высунула в окно ноги и на время углубилась в чтение.
Было уже поздно, когда мы наконец добрались до кампуса. Но это не имело значения, поскольку в эти выходные проводили поселение. Мы подъехали к общагам. Я написала Доминику, что мы уже здесь, и спросила, может ли он помочь мне с вещами.
Родители хотели, чтобы я приобрела опыт студенческой жизни. Но при этом не желали, чтобы я жила в комнате с тремя незнакомыми людьми и пользовалась общим туалетом вместе с остальными незнакомцами на этаже. Они доплатили за двухместную комнату. Идеальный вариант для нас с Хейли. В комнате были две довольно широкие односпальные кровати, отдельные письменные столы, стулья и книжные полки. А еще два шкафа и два комода. У нас даже была собственная ванная комната. Жаль, что под рукой не было прачечной, но на первом этаже нашего здания была одна, так что по крайней мере нам не придется волочить грязную одежду через весь кампус.
