Вот, наверное, будет хозяйка-съемщица удивлена моему исчезновению, женщина жадная, но практичная. Или старик и о ней не забыл, отслюнил пачку купюр? Старик всегда внимателен к мелочам.
Я порылся в сумках, проводя ревизию.
Наркотики, оружие и взрывчатка обнаружены не были. Весь мой гардероб — футболки, джинсы, рубашки, свитера, нижнее белье — был очень тщательно уложен и упакован чьими-то заботливыми руками. Меня аж передернуло.
Зато остались, видимо навсегда, в моем прежнем обиталище и несчастные скукожившиеся кактусы, за которыми я перестал ухаживать еще полгода назад. И обширная моя библиотека. И купленная на кровно заработанные денежки бытовая техника. Даже не представляю, как распорядится этими сокровищами старик. Наверное, раздаст голодающим детям Сомали.
А еще на дне одной из сумок, под вещами, я нашел маленькую резную фигурку, изображавшую сурового нахохлившегося филина. Ту самую фигурку, которую Генка притащил года два назад, из командировки, откуда-то с Алтая. И подарил мне, с пожеланием успешно развивать свои способности. Мол, талисман поспособствует.
Да уж, способности… Генка… Словно все это происходило тысячу лет назад. Словно все это было не со мной.
И вот надо же, заметили эту мелочь, про которую я сам давно забыл, не упустили из виду, прихватили.
Я повертел филина в руках, невесело усмехнулся, спрятал в карман.
Упрятав часть вещей в шкаф, я пинками отправил опустевшие сумки и чемодан под стол.
Выбрался на балкон, поглядел на подступающий к гостинице запущенный парк. Даже не парк, самый настоящий лес.
Балкон нависал над землей, при желании можно было спрыгнуть через перила и отправиться гулять.
Бродить, зарываясь ботинками в опавшую листву, глядя на пасмурное небо.
Мне всегда нравилась осень.
Вместо прогулки я направился в бар.
* * *
В баре было пусто. Лишь в дальнем углу коротала время за раскладными шахматами пара иностранцев в возрасте. Они походили на потрепанные манекены, усаженные за стол для оживления интерьера.
Приземлившись на крутящийся стул возле стойки, я заказал у молчаливого бармена рюмку коньяка, опрокинул, закусил долькой лимона.
Телевизор над стойкой работал с выключенным звуком.
Показывали какое-то дубовое ток-шоу. Я понаблюдал некоторое время за бурной мимикой ведущего. В глазах за стеклами очков светилось вакхическое безумие. Периодически камера оператора наезжала на неистово аплодирующий зрительный зал. При выключенном звуке особенно странно смотрелись немые, каменные лица зрителей, отчаянно сводящих и разводящих ладони по неслышной команде режиссера.
Вот она, наша жизнь. Живем, радуемся по календарю, аплодируем по команде. С каменными лицами и без слов.
Жестом попросив бармена повторить, я стал думать, что делать дальше.
Итак, если бы я был не я, как говаривал Пьер Безухов… Если бы я был не я теперешний, а я еще полгода назад, то…
Я бы не стал задавать шефу лишних вопросов. Сделано.
Я бы молча подчинился и приехал на место. Сделано.
И с ходу начал бы заниматься тем, чего от меня добивается шеф. Стал бы делать то, чему нас так долго и тщательно учили.
Специалисты третьего отдела, на внутреннем сленге — «троечники», «ищейки», «искатели», «нюхачи», «индикаторы».
Мне, почему-то, больше всего нравилась последняя наша кличка.
Мы, третий отдел. Нет, нас не учили снимать с опустошенных стаканов отпечатки пальцев, или по грязи на обуви определять, в каком именно районе города вляпался данный гражданин. Хотя у нас был, к примеру, спецкурс по огнестрельной стрельбе. И по прикладной психологии. И по мистическим практикам индейцев Латинской Америки. И было несколько лекций по основам уфологии. Да и еще по целой куче очень интересных специализаций, которые в целом составляли довольно экзотический букет.
Но суть нашей работы была в другом.
Мне всегда очень смешно читать объявления в газетах, рекламирующие услуги экстрасенсов. Я ржу в голос, когда смотрю голливудские фильмы ужасов. А возле разделов книжных магазинов, над которыми висит табличка «магия, эзотерика, астрология» вообще можно животик надорвать.
Вот только куда отнести нас? Как мы должны выглядеть со стороны?
