Пятое соглашение: практическое руководство по обретению внутренней гармонии - страница 4

Придав значение символам, мы начинаем использовать их в попытке объяснить все, что с нами происходит в жизни. Мы используем символы, чтобы думать о реальных вещах, а также о вещах, которые условны, но начинают казаться нам реальными, например: прекрасный и уродливый, тощий и толстый, умный и глупый. И если вы заметили, мы можем думать только на языке, которым овладели. Много лет я говорил только по-испански, и мне понадобилось изрядное время, чтобы овладеть символами английского языка, прежде чем начать думать по-английски. Овладеть каким-то языком нелегко, но в определенный момент мы обнаруживаем, что думаем символами, которым научились.

Ко времени, когда нам надо идти в школу, в возрасте пяти или шести лет, мы понимаем значение абстрактных понятий, таких как правильно и неправильно, победитель и побежденный, совершенный и несовершенный. В школе мы продолжаем обучаться чтению и написанию символов, которые мы уже знаем, и письменный язык дает нам возможность обретать больше знаний. Мы придаем смысл все большему количеству символов и начинаем думать не только без усилий, но автоматически.

Теперь символы, которые мы выучили, сами по себе привлекают наше внимание. То, что мы узнали и усвоили, разговаривает с нами, и мы слушаем свое знание. Я называю это голосом знания, потому что в нашей голове говорит знание. Многажды в разных тональностях мы слышим этот голос; мы слышим голос матери, отца, наших братьев и сестер, и этот голос никогда не умолкает. Это не настоящий голос – мы сами его создали. Но мы верим, что он настоящий, потому что мы дали ему жизнь благодаря силе нашего убеждения, то есть мы без сомнения верим тому, что говорит нам голос. Вот когда мнения окружающих нас людей овладевают нашим разумом.

У каждого есть свое мнение о нас, и они говорят нам, кто мы такие. Как и младенцы, мы не знаем, кто мы такие. Самих себя мы можем увидеть только в зеркале, и другие служат нам этим зеркалом. Мать говорит нам, кто мы такие, и мы верим ей. Это абсолютно разнится с тем, что говорит нам отец или что говорят нам наши братья и сестры, но мы и с ними соглашаемся. Люди говорят нам, как мы выглядим, и это особенно верно, когда мы маленькие. «Послушай, у тебя глаза твоей матери, нос твоего дедушки». Мы выслушиваем мнения членов нашей семьи, учителей и школьников, которые старше нас. Мы видим свой образ в этих зеркалах, мы соглашаемся, что это и есть мы, и, поскольку мы соглашаемся, это мнение становится частью системы наших убеждений. Все эти мнения постепенно видоизменяют наше поведение, и в голове мы формируем собственный образ в соответствии с тем, что думают о нас другие: «Я красив; я не так красив; я умен; я не очень умен; я победитель; я проигравший; в этом я хорош; в том я плох».

В определенный момент все мнения родителей и учителей, а также религия и общество убеждают нас, что мы должны определиться таким образом, чтобы нас приняли. Нам говорят, какими нам следует быть, как нам выглядеть и как себя вести. Мы вынуждены принять образ, который принимать не следовало бы; и поскольку он нам не подходит, мы начинаем притворяться теми, кем мы не являемся. Страх быть отвергнутым становится страхом быть недостаточно хорошим, и мы принимаемся искать то, что называется совершенством. В своем поиске мы создаем образ совершенства, то, какими мы желаем быть, но мы знаем, что мы не такие, и начинаем осуждать себя за это. Мы себе не нравимся, и мы говорим себе: «Смотри, как глупо ты выглядишь, какой ты страшный, посмотри, какой ты толстый, маленький, какой ты слабый и глупый». Вот когда начинается драма, потому что теперь символы ополчились против нас. Мы даже не замечаем, что научились использовать символы для самоотрицания.

До приручения нас не заботило, какие мы и как выглядим. Мы настроены исследовать, творить, искать удовольствия и избегать боли. Пока мы маленькие дети, мы дикие и свободные; мы носимся голые, не рассуждая о том, хорошо это или плохо. Мы говорим правду, поскольку живем в правде. Наше внимание отдано настоящему моменту; мы не боимся будущего и не стыдимся прошлого. После приручения мы стараемся быть вполне хорошими для каждого, но уже не вполне хороши для себя, потому что нам никогда не дотянуться до нашего образа совершенства.