В другой раз, проискав гепардов все утро и окончательно измучившись, мы собирались позавтракать на берегу Муреры. Здесь река быстро бежала мимо скалистого обрыва, поросшего пальмами, фиговыми деревьями и акациями; ползучие растения так оплели деревья, что образовался зеленый шатер, под сенью которого мы и устроили пикник.
Несмотря на то что река внизу оглушительно шумела и всюду, куда ни глянь, суетились птицы или насекомые, меня охватило слегка жутковатое чувство, ощущение потери времени — и ощущение вечности, столь же непрерывной, как сама жизнь. Почему только здесь я чувствую себя в безопасности, а там, в цивилизованном мире, который человек нагородил вокруг себя, я никогда не могла найти покоя? Здесь меня окружает нечто неизменное, и в этом сосредоточивается вся жизнь, во всех ее проявлениях; но в цивилизованном мире нет ничего, кроме человека. Я думала: только бы мне удалось помочь сохранить это неизменное, вечное, для начала помогая сохранить жизнь диким животным. А ведь они — ключ к пониманию «всего», и если бы мне удалось это дело, я считала бы, что жизнь моя не прошла даром.
Было 15 декабря — оставалось совсем немного времени, пока я еще могла участвовать в жизни гепардов, и, к моему несказанному огорчению, столько дней уже прошло даром в бесплодных поисках. Интуиция говорила мне, что гепарды все еще на территории племени боран. Действительно, там мы и нашли их на следующий день. До сих пор они не сумели добыть себе пищу, и теперь, после недельной голодовки, тазовые кости у них так выпирали, что было страшно смотреть. Они старались охотиться по мере сил, но трава так выросла, что найти добычу стало очень трудно. И я решила накормить их. Я знала, что поступаю правильно — нельзя было допускать, чтобы в период спаривания они были в ослабленном состоянии, и к тому же мне не хотелось терять связь с ними и уникальную возможность узнать еще больше об их поведении в это время. Я утешала себя тем, что гепарды находятся за пределами заповедника и, таким образом, права администрации на них уже не распространяются.
Пока я ездила за козой, Локаль оставался с гепардами — ему было поручено следить, куда они пойдут. Когда я вернулась, он рассказал мне, что Сомба не давала ему пошевельнуться, угрожая броситься на него, но терпела его присутствие, пока он стоял неподвижно. Гепарды с неимоверной жадностью набросились на козью тушу и прикончили ее за полчаса. Убедившись, что ничего съедобного уже не осталось, они ушли под дерево. Я, как всегда, пошла за ними со своим альбомом, но они перебрались к другому дереву, недвусмысленно показывая, что мое присутствие нежелательно. Немного погодя я решила снова попытать счастья, но столь же безуспешно. Тогда я стала смотреть, на них издали в бинокль.
На другое утро мы нашли гепардов у того же сухого русла; ниже по течению оно пересекало прибрежные заросли, широкой полосой обрамлявшие Муреру, а здесь проходило по открытой равнине, и на его берегах росло несколько пальм дум и кусты суаки. Гепардам было удобно укрываться здесь в жаркие часы, и отсюда открывался широкий вид на окрестности.
Воды было совсем немного — каких-нибудь несколько дюймов, и в ней можно было бы восхитительно плескаться, но гепарды решались замочить лапы только в крайнем случае и предпочитали перепрыгивать воду. Животы у них все еще были набиты после вчерашнего пира, и я решила не кормить их, а просто смотрела, как они играют и лижут друг друга. Они явно избегали меня и уходили, как только я приближалась, так что к двум часам дня мы вернулись домой.
На следующее утро лег такой густой туман, что ничего не было видно уже в нескольких ярдах. Я поставила машину возле терминалии; в хорошую погоду отсюда открывался великолепный вид на всю равнину и на сухое русло, но в этот раз приходилось рассчитывать только на то, что гепарды прибегут, услышав звук автомобильного сигнала. И правда, вскоре трое очень голодных гепардов вышли из тумана. На них оказалась масса клещей. Никогда не приходилось мне видеть, чтобы они были так усыпаны этими паразитами, но все мои попытки снять клещей были встречены в штыки, и я отправилась добывать козу, чтобы набить их голодные желудки.
