— Слушай, я же хотел вам сказать, только уже потом, на дороге. Не собирался же я в последний момент выкладывать.
— Ты в этом уверен? — спросила Берк, не отворачиваясь от окна.
— Уверен. Я хочу, чтобы турне получилось. Понимаешь? Не стал бы я иначе так пробивать это видео.
Джордж покосился посмотреть на реакцию Джона, но Кочевник глядел прямо перед собой, на разворачивающуюся ленту дороги.
Он решил не помогать Джорджу, но и не гнобить его. Джордж сделал выбор — теперь ему с этим выбором жить.
Снова воцарилось молчание, которое прервал на этот раз Майк:
— Вроде как вполне разумный план. Я тебе желаю удачи, брат.
— Аналогично, — добавил Терри.
Джордж испытал такое облегчение, что чуть не повернулся к ним сказать спасибо, но так как справа как раз стоял припаркованный «краун-виктория» полиции штата Техас, замеряя скорость проезжающих машин, Джордж подумал, что это не в интересах группы.
— Спасибо, ребята, — сказал он. — Серьезно.
— Ты не прав, Джордж, — вдруг проговорила Ариэль, и прохладная чистота ее голоса проколола пузырь его обретенного спокойствия.
— В чем это?
— Что у тебя ничего нет. У тебя есть «Жестянка». А еще — мы.
— Ну, это да. Что есть, то есть.
— Ага, и мы приедем в Чикаго и будем жить у тебя, — сказал Майк, и Джордж увидел в зеркале, как он криво улыбнулся. — Заведи себе дом с большим подвалом.
— Домашний театр с конфетной лавкой, — предложил Терри.
— И автомат для поп-корна, — добавила Ариэль.
— И автомат для свертывания косяка, — подхватил Майк. — Нам придется тебя навещать, друг, потому что иначе ты за пару месяцев начисто забудешь, что мы вообще были.
— И еще, — сказала Ариэль, — это не значит, что ты не сможешь вернуться, если захочешь. Я в том смысле, что если у тебя… ну, не все получится, как хотелось, ты же сможешь вернуться. Правда, Джон?
Кочевник хотел сказать: «Вы меня не впутывайте», но подумал несколько секунд и ответил:
— Наверное, не как наш менеджер. К тому времени Эш нам кого-нибудь другого найдет. Я не хочу сказать, что никак нельзя будет это устроить, но… кто знает? — Ариэль, наверное, ждала не такого ответа, потому что ничего не сказала. — Но конечно, Джордж сможет вернуться в игру, — добавил Кочевник.
Он считал, что обязан расставить все точки над i, чтобы нависшая туча, которую он над собой ощущал, не пролилась на всех остальных. В конце концов, он же в этой группе лидер и должен действовать как лидер. Привести народ в чувство.
— А вообще мы сейчас вставляем телегу впереди лошади, нет?
— Впрягаем, — поправила Ариэль.
— Без разницы. Джордж еще не ушел, у нас впереди турне, на руках отличное видео и песня для промоушн, и впереди еще всякое может быть. Из чего и будем исходить, да?
— Он так и сказал, — подтвердил Майк.
— Да, — ответила Ариэль.
От Берк ответа не было. Кочевник оглянулся и увидел, что она свернулась на сиденье, привалившись головой к бронзово-коричневой подушке и закрыв глаза.
— Берк? — спросил он.
— Чего?
Она даже не дала себе труда открыть глаза.
— Ничего сказать не хочешь?
— Подожду до письменного экзамена.
Кочевник знал, что нет смысла от нее добиваться мнения. Если уж она решила слинять, то уходит глубоко. Закрыв глаза, Берк погрузилась в мир, куда никто за ней не в силах был последовать. Слово «одиночка» придумали, имея в виду Берк, и Кочевник уважал это ее умение уходить в себя. Каждому нужно личное пространство. Только у Берк оно, кажется, очень уж пустое.
Дорога тянулась среди огороженных полей различной степени желтизны, с попадавшимися время от времени скелетами деревьев и редкими домами с сараями вдали. Маршрут вел «Жестянку» мимо городков Джаррена, Прейри-Делл, Саладо и Мидуэй, через большой город Темпл и в Уэйко. Небо нависло горячее и светлое, волны жара поднимались от асфальта, над дохлыми броненосцами кружили вороны, спешившие спикировать за очередным куском падали, пока очередная фура не размазала трапезу по дороге.
— У меня есть что сказать, — объявил Терри за три мили до съезда на Прейри-Делл.
Кочевник обернулся к нему. В голосе Терри прозвучала непривычная нотка напора. Не похоже это на него. Он может, конечно, заводиться, но обычно спокоен и выдержан, в речи точен, как в музыке.
