Каждый шаг по комнате вызывал боль в ногах и отдавался в бедрах. Эту боль Лиана терпела. Она решила не демонстрировать отцу то, что сделал с ней Эрик.
Войдя в спальню, Джордж увидел ее спину. Некоторое время они молчали. Редман колебался, не зная с чего начать, а Лиана чувствовала, как он, нахмурившись, осматривает комнату.
– Что происходит? – спросил он. – Что это вообще такое?
Лиана стояла у одного из окон спальни и, глядя в стекло, как в зеркало, видела стоящего позади отца. Его руки бессильно висели вдоль тела. Сейчас они были похожи друг на друга, причем настолько сильно, насколько вообще могут походить друг на друга два разных человека. У обоих были голубые глаза, одинаковые черные волосы, одинаковый упорный темперамент. Сейчас она, как, впрочем, это часто бывало, удивлялась тому, что два настолько похожих друг на друга человека всегда были так далеки друг от друга.
– Ответь же, наконец, – снова обратился к ней Джордж. – Что все это значит?
– Что это значит? – переспросила она. – Это значит то, что я переехала сюда.
– Сделай милость, объясни почему?
– Я уверена, ты уже имел разговор с Селиной. Так что мне нечего рассказывать.
– Допустим, – согласился Джордж. – Твоя сестра утверждает, что ты спала с Эриком. Она говорит, что ты спланировала все так, что она застала вас в постели. Это правда?
По тону его голоса чувствовалось, что он считает, что рассказ старшей сестры правдив, и это Лиану взбесило. Неужели он отказывает ей даже в том, чтобы засомневаться в словах сестры?
– Я ведь спросил, это правда?
– Нет, это неправда.
– Что из этого?
– И то, и другое.
– Я думаю, тебе стоит объясниться.
Неужели ему и вправду так трудно поверить ей?
– Тут нечего объяснять, – заявила Лиана. – Мы с Эриком ничего не делали. И я ничего Селине не подстраивала.
– Прекрати морочить мне голову, – поморщился Джордж. – Селина видела вас вдвоем в постели. Она говорила с твоим приятелем-охранником. Он признал в тебе ту, которая передала ему сообщение. Теперь тебе ясно?
Лиана в бешенстве повернулась к отцу.
– Мне ничего не ясно, – резко бросила она. – И мне насрать, кого описывал этот охранник. Это была не я.
Посмотрев на удивленное лицо Джорджа, Лиана только сейчас поняла, что она наделала: не помня себя от гнева, она признала, что это сделал Эрик.
На мгновение Джордж опешил и только молча смотрел на дочь. Потемневшие кровоподтеки покрывали почти все лицо, верхняя губа рассечена. Кожа была такой бледной, что загар был практически незаметен.
– Господи боже мой! – в отчаянии произнес Джордж.
Лиана, отвернувшись от него, почувствовала, как ее охватывает злость на саму себя. Ну как она могла быть такой дурой? Что она теперь ему скажет?
– Так это он так тебя разукрасил, отвечай? – спросил Джордж.
Лиана, пройдя мимо него, направилась к открытой двери. Она решила, что ни при каких обстоятельствах ничего не расскажет отцу. Угроза Эрика была еще свежа в ее памяти.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – ответила она.
– Нет, ты все понимаешь, – отрезал Джордж. Когда она проходила мимо него, он, схватив ее за руку, повернул так, что они оказались лицом к лицу. – Говори же, наконец, правду. Это сделал Эрик, так или нет?
– Ты делаешь мне больно, – сказала она, пытаясь освободить зажатую им руку. – Ты тоже собираешься меня избить?
Джордж ослабил пальцы, сжимавшие ее руку.
– Прекрати врать и скажи мне, наконец, правду.
– Так по-твоему, я еще и лгунья? Убери свою долбаную руку.
Джордж как будто не слышал ее.
– Почему ты покрываешь этого сукина сына? Говори, что случилось. Что он с тобой делал?
Лиана вырвала у него руку и отошла назад.
– Он ничего мне не сделал. Ясно? Ничего. А теперь оставь меня в покое.
– Только после того, как ты расскажешь мне, что произошло.
Она смерила его скептически-недоверчивым взглядом.
– А с чего это так тебя волнует? Я же всегда была тебе безразлична. Ты ведь даже не любишь меня. И никогда не любил.
– Ну вот, ты снова об этом.
– Это же правда, – вспылила девушка. – И да, я снова об этом. Ведь ничего для тебя не изменится, если ты услышишь правду.
– Твою правду.
– Да какая тебе разница, – поморщилась Лиана. – Правду ведь говорит только Селина, и ты это знаешь. Но дело, папочка, в следующем: больше этого не будет. Проваливай ко всем чертям из моей жизни. Тебе в ней нет места. Ты меня достал.
