Какое-то время Шенни не могла произнести ни слова.
– Не твои дети, наконец проговорила она, не отводя от него взгляда.
– Именно так.
– А я-то все думала, почему же они не похожи на тебя. И все время забывают называть тебя «папой».
И не знают, есть ли у тебя «Абба».
– «Абба»?
– Не важно. Я подумала, что они и раньше звали тебя по имени, но ты переучил их из-за людей из социальной службы.
– Так оно и было.
– Но… Она вздохнула, залпом выпила виски, посмотрела на бутылку и снова вздохнула. У меня в голове такая путаница… Не наливай мне больше.
– Я сделаю кофе, предложил Пирс. Шенни кивнула.
– Расскажи мне все, попросила она, пока мужчина доставал чашки и растворимый кофе.
– Я женился на их матери.
– Ясно. Я так и думала. Значит, Бесси твоя дочь?
– Нет. Они все не мои дети.
– Когда ты женился?
– Семь месяцев назад. Сразу после того, как родилась Бесси. За три недели до смерти Морин.
– О… едва вымолвила Шенни. Понятно…
– Неужели? Пирс не смог скрыть злость и напряжение в голосе.
– Эй, потише. Я просто убрала в твоем холодильнике, вот и все.
– Извини.
– Так-то лучше, с одобрением сказала Шенни, глядя, как он несет две чашки кофе. Он выглядит великолепно, признала она. Эти его взъерошенные волосы… Она могла бы протянуть руку и дотронуться до них.
Что со мной происходит? Хватит думать о нем.
– Расскажи мне о Морин.
– Она была мне кем-то вроде сестры.
– У Руби были только приемные сыновья, возразила Шенни.
– Хочешь сказать, я тебя обманываю?
– Ничего я не хочу.
– Твоя тетя замечательная, только немного сумасшедшая.
– Так ты мне расскажешь или нет? Иначе я не буду больше убираться в твоем холодильнике.
– Я…
– Хорошо, я закончу уборку, улыбнулась Шенни. Но ты все равно должен мне все рассказать.
Ты один из тех беспризорников, которых приютила Руби. Похоже, тебе пришлось нелегко.
– На самом деле у меня была мать. Я был ей не нужен, но и усыновить меня она никому не позволяла. А ты родилась в нормальной семье.
– Ты шутишь?
– У тебя есть мать и отец, и, я так думаю, ты была желанным ребенком.
Шенни вспомнила своих эксцентричных родителей и усмехнулась.
– Ты прав. Я была желанным ребенком. Они не знали, что со мной делать, когда я родилась, да и сейчас не знают, но они хотели, чтобы я у них появилась.
– Я же был ошибкой.
Шенни посмотрела на него. Прядь каштановых волос упала на его лоб. Она могла бы дотронуться до них…
Ну вот, опять! Да сколько можно думать об этом!
– Как это?
– Моя мать забеременела от богатого человека в надежде, что это заставит его жениться на ней. Она ошиблась.
– О, мне так жаль…
– Он все отрицал. Тогда тест на ДНК еще не проводили. Мать отдала меня на воспитание в другую семью, но каждый раз, когда у нее появлялся ухажер, она забирала меня обратно. Так однажды у нас появилась Морин.
– Я не понимаю…
– Ты не представляешь, каких типов моя мать приводила к нам домой. Джек был самым худшим из них. У него была дочь, Морин. Ей тогда исполнилось девять лет, а мне семь. Джек был садистом, но моя мать думала он лучше всех. Я был рад, что у меня появилась сестра, а Морин просто обожала меня. Она всегда мне помогала. Мы прожили вместе два года, и каждый раз, когда Джек… В общем, она налетала на него, как тигрица, кусалась и царапалась. В итоге он и ее избивал, но каждый раз, когда Джек поднимал на меня руку, он знал ему придется противостоять нам обоим.
– Спасибо Морин, дрожащим голосом проговорила Шенни.
Пирс кивнул.
– Она была замечательной.
– А что случилось потом?
– Потом моя мать и Джек расстались. Мы с Морин оказались в разных семьях. Сначала мы поддерживали связь. Каждые полгода я получал от нее письма. Когда мы выросли, она перестала писать мне. В последнем письме она поставила меня в известность, что встретила мужчину своей мечты.
