Белка в два прыжка догнала ученого, на ходу выхватив нож, и коротким ударом рассекла шейные позвонки. Смерть была мгновенной. Олег осел на пол, очки отлетели в сторону. Он лежал, изумленно глядя в серый потолок неожиданно синими мертвыми глазами.
– Прости… – Белка присела, вытерла нож о полу пальто, закрыла убитому глаза, и проговорила, словно извиняясь: – Пойми, они бы… Ты бы им все… Они умеют, гады… И тогда я не смогла бы…
Резко выпрямившись, она нажала на красной шляпке последнего желудя кнопку активации. В последний раз бросила взгляд на часы – осталось тридцать три секунды…
Отвернув колпачок, Белка вылила содержимое контейнера на лезвие ножа, поближе к равнодушно поблескивающему острию, открыла рот, секунду помедлила и…
– За наших… За всех… – прошептала Белка. Она хотела сказать еще что-нибудь, подходящее, но мысли путались, а секунды свистели мимо, словно пули.
Отточенный Барсуком до бритвенной остроты нож легко вошел в середину языка. Белка вздрогнула от боли, чувствуя во рту холодный металл и то, как горяча ее собственная кровь. Все, сделано… «Платон» начал свою работу. Мамочка…
Белка всхлипнула, отбросила окровавленный нож, подняла с пола какой-то лист бумаги, и, размахивая им вместо белого флага, пошла к окну.
Стальной голос стих. Белка физически ощутила, сколько глаз смотрит сейчас на нее сквозь прорези и оптику прицелов. Мужских глаз…
Белка сглотнула кровь, скривилась от боли во рту и крикнула:
– Я ранена… Я одна!.. Сдаюсь…
Опустив руку с зажатым листком, она села на подоконник. Цилиндрик ненужной теперь гранаты улетел в дальний угол, и весело звеня, покатился по замусоренному полу.
Слезы душили Белку, мешали видеть, и она просто закрыла глаза…
© Сергей Волков
