– Стойте! – выступила я вперед.
– Уйдите, Евгения Максимовна, не вмешивайтесь! – бросил мне Парамонов.
С него уже слетел весь его напускной лоск и аристократизм. Передо мной стоял обыкновенный бандит, и главным в жизни для него являлось слово «деньги». Он уже не церемонился со мной, не выпендривался, не ослеплял благородством манер и не распускал хвост. Ему это больше было не нужно: я в его глазах отыграла свою партию. Я нисколько не сомневалась, что Парамонов изначально не собирался платить мне не то что пятьдесят процентов от суммы – он вообще ничего не намеревался платить! Он собирался нас убить – всех троих, меня вместе с Метлицкими. Но только после того, как он вернет свои деньги. И мы живы, пока они еще не у Парамонова.
– Он мне говорил, что за деньгами надо съездить в одно место, – сказала я.
– Куда? – кипя от ярости, спросил Парамонов.
– Здесь недалеко, в Александровке, – заговорил Владислав. – Там я дом снял, в погребе деньги.
Парамонов несколько секунд стоял, покачиваясь с пятки на носок всем своим массивным телом, потом коротко бросил:
– В машину их!
Его амбалы подхватили обоих братьев под мышки и потащили их к выходу. Судя по тому, что развязывать их никто не собирался, мои предположения верны. Нас всех уже заранее приговорили к смерти.
Метлицких выволокли наружу и затолкали в «БМВ».
– Места мало, Евгения Максимовна, – повернулся ко мне Парамонов. – Так что не обессудьте, мои ребята поедут с вами.
Я не высказала ему никаких возражений и позволила сесть в свой «Фольксваген» троим парням, хотя в «X6» места для них было достаточно. Моими спутниками оказались тот самый крепкий парень в черной ветровке, отвезший Антона Метлицкого в боулинг-клуб, а также пухлый блондин Толян, довольно-таки бездарно пообщавшийся со мною в подвале. В машине Парамонова тоже оказались знакомые все лица, уже успевшие примелькаться по ходу этого дела. Остальные, видимо, находились в банке, но за их судьбу я не переживала.
«БМВ» тронулась с места, и мне пришлось сделать то же самое. Теперь я ехала позади парамоновской крутой тачки. Путь наш предполагался недолгим, поскольку поселки здесь располагались неподалеку друг от друга. Через десять минут мы уже въезжали в Александровку.
Я не слышала, что говорил Метлицкий Парамонову, просто молча вела машину следом за «БМВ». Впрочем, маршрут я знала. Наконец «БМВ» остановилась возле аккуратного деревянного дома, обложенного белым кирпичом и окруженного густым садом.
Метлицких пинками выпроводили из машины.
– Здесь, что ли? – спросил Парамонов.
Метлицкий только кивнул и повернул голову в мою сторону. В его глазах смешались страх и надежда.
– Ключи! – Парамонов протянул руку.
Метлицкий показал на карман своих джинсов. Один из подручных банкира вытащил из них связку ключей и протянул ее своему боссу. Парамонов самолично принялся отпирать замок.
В этот момент с крыши, со стороны сада и из самого дома, словно выкатившиеся из корзины яблоки, выскочили дюжие омоновцы – в камуфляжной форме, с автоматами. Я мгновенно повалила обоих Метлицких на землю и сама рухнула рядом. Это было лучшее, что я могла сделать без оружия.
– Всем стоять, руки на голову! – послышалось со всех сторон.
Чуть приподняв голову, я увидела, как Парамонов с искаженным злобой лицом пытается что-то сказать в свое оправдание, однако его никто не слушал. Подскочивший к нему омоновец ощупывал его карманы и хлопал банкира по бокам. Вот парень достал пистолет «ТТ», в то время как его коллега сковал руки Парамонова «браслетами». Завыла сирена, и к дому подкатил микроавтобус, куда и затолкали всех бандитов по очереди – быстро, ловко, как по конвейеру.
Когда все стихло, я поднялась на ноги и помогла встать братьям Метлицким. Один из милиционеров полоснул ножом по веревкам на их запястьях, освободив их, после чего братьев загрузили в другой автобус. А я вернулась в свой «Фольксваген» и поехала следом. Мне предстояло дать показания...
Материалы для суда над Парамоновым и его бандитской шайкой были готовы. Майор Каменев, с которым я предварительно созвонилась и поделилась планом операции – а уж он подключил кого надо, – был очень доволен. Еще бы, «закрыть» наконец дело такого матерого мастодонта, как Парамонов, которого все никак не могли посадить, хотя и пытались это сделать еще несколько лет тому назад!
