Куртку я на всякий случай тоже надела другую, а волосы убрала под платок, завязав его на голове на манер банданы. Конечно, маскировка была слабенькая, но я и не собиралась пока что усиленно гримироваться – я была уверена, что адрес мой неизвестен людям, начавшим на меня охоту. По крайней мере, слежки возле дома я ни разу не обнаружила.
Благополучно добравшись до остановки, я села в маршрутку и отправилась на Предмостовую площадь. О Надежде Свиридовой мне ничего не было известно, кроме ее паспортных данных, но пока что этого было достаточно.
Звонить в домофон я не стала, намереваясь сразу подняться к Надежде. Квартира номер триста двенадцать находилась на седьмом этаже, куда я доехала на лифте. Металлическая дверь, звонок отсутствует... Пришлось постучать. Дверь отозвалась гулким грохотом. Голос хозяйки прозвучал из-за двери несколько настороженно:
– Кто там?
– Я от Михаила Ступникова, – отозвалась я, глядя на дверь.
Услышав эту фразу, девушка мгновенно мне открыла. Оглядев меня с легким удивлением, она спросила:
– Вас послал Михаил?
«Что значит – „послал Михаил?“ – подумала я. – Она еще не знает, что он убит? Хотя вполне может и не знать...»
– Давайте поговорим, – сказала я, без приглашения делая шаг в квартиру.
Девушка отступила назад, в глазах ее появилось беспокойство.
– Михаил звонил мне сегодня утром, – проговорила она. – И он ничего не говорил о вас.
– Михаил звонил вам утром? – медленно произнесла я, нахмурившись.
Видимо, мой взгляд показался ей странным, но Надежда явно почувствовала себя увереннее.
– Надя, только не волнуйтесь, – я успокаивающе подняла ладони. – Возможно, мы с вами говорим о разных людях. Скажите, вы знакомы вот с этим человеком?
И я достала фотографию ее кавалера, сделанную мной во время его слежки за Лелей Метлицкой. Надежда посмотрела на снимок, и губы ее задрожали.
– Это Кирилл... – тихо проговорила она и, уронив фотографию, закрыла лицо руками и расплакалась.
– Надя, давайте все-таки поговорим, – попросила я ее. – Так получилось, что я стала свидетелем гибели этого человека. Я знаю, что вы встречались с ним, возможно, вы даже любили его. И мне нужно у вас кое-что узнать о нем.
– Вы... кто? – вытирая слезы ладонью, подняла на меня глаза Надежда.
– Человек, – улыбнулась я. – В конце концов, не так уж важно, кто я. Главное, что я тоже хочу выяснить, почему его убили. Опасность грозит и другим людям, и я очень хочу ее устранить. И вы можете мне в этом помочь.
– Так вас не Михаил прислал?
– Нет, просто я не знала настоящего имени вашего друга. А машина, на которой он ездил, оформлена на Михаила Ступникова.
– Это его друг, – кивнула Надя. – Кирилл купил у него машину, но нотариально они еще не успели это оформить, он ездил по доверенности.
– Понятно, – сказала я. – А как фамилия Кирилла?
– Армишев, – ответила Надежда. Посмотрела на меня и предложила: – Давайте пройдем хотя бы в кухню. Неудобно разговаривать на пороге.
Мы прошли в просторную кухню и сели за стол. Ни чаю, ни кофе Надя мне предлагать не стала, да это и было лишним. Я понимала, что она сейчас не в том состоянии, чтобы соблюдать правила этикета и проявлять гостеприимство. Хорошо хоть, что какое-то взаимопонимание между нами уже установилось и она готова к беседе.
– Надя, что вам известно о делах Кирилла? Вы же, наверное, были с ним очень близки?
– Мы собирались пожениться, – всхлипнула Надежда, наматывая на пальцы концы своих кудрей.
– Вы же понимаете, что просто так человека не убивают! Кому Кирилл мог помешать?
– Я не знаю, но думаю, что это все из-за его работы! – насупившись, сказала Свиридова.
– И где же он работал?
– В банке «Саяны», он возглавлял один из отделов.
– Как шли дела?
– В финансовом отношении все было в порядке, он получал хорошую зарплату, мог многое себе позволить. Никогда не жадничал, ко мне относился очень хорошо, – взахлеб заговорила Надежда. – Но в последнее время произошли какие-то неприятности. Я точно не знаю, что случилось, но Кирилл как-то занервничал. Я видела, что он из-за чего-то сильно переживает. Я несколько раз просила его рассказать мне об этом, но Кирилл говорил, что мне незачем вникать в его проблемы, он, мол, сам во всем разберется, ситуация совсем не смертельная. Он так и сказал – «не смертельная»... – с нотками мистического ужаса в голосе повторила Надя. – А оказалось, как раз смертельная!
