— Это мне не нужно, — сказал я, помахав документом. — Среди ваших людей есть юристы? — спросил я у Сделки.
— В ходе нашей эволюции иногда возникала необходимость разрешать конфликты, доктор. — Гнусавый выговор прерий исчез. — Но наши арбитры не используют правовую систему в качестве дубинки.
«Тем лучше для вас», — подумал я, шагая к стойке секретаря.
— Л, будьте добры, уберите пока куда-нибудь эти бумаги.
Л протянул псевдоподию, взял документ, открыл выдвижной ящик стола другой временной рукой и убрал эту мерзкую штуку с глаз долой.
— Эти клевреты, — пожаловался он, — продолжают грубить, а барристер… — он сделал паузу, чтобы я успел восхититься последним прибавлением к его запасу слов, — вел себя не лучше. Ни один из них не поговорил со мной, хотя я очень вежливо приглашал их побеседовать.
— Это странно, — посочувствовал я.
Сделка привлекла мое внимание, осторожно похлопав по плечу.
— После того как вы вчера удалились, — сказала она, — я провела с роботом еще несколько экспериментов.
Неужели она догадалась?
— Каких экспериментов?
— Я попыталась собрать его, начиная с середины инструкции, а не с того, что мы считали началом, и в нескольких других последовательностях. Результаты были даже менее успешными. В полностью собранном виде машина не произнесла ваше имя ни одного раза. Если хуук прислали нам этот механизм в качестве теста на интеллект, я должна склонить мою гондолу от унижения.
Я попытался снова ощутить те радостные чувства, которые вызвала у меня догадка прошлой ночью, но события сегодняшнего дня испортили настроение. Появилось столько забот: грозящее судебное преследование и сопутствующие ему споры и штрафы, возможные нападения террористов на моих близких, да еще Гара не отлипала от моих пяток и повторяла каждый мой шаг.
«Стряхни это с себя, Ал, — сказал я себе, — вспомни, что ты советуешь своим пациентам. Вы хотите, чтобы ваши тревоги управляли вашей жизнью, а не вы сами?»
— Возможно, я знаю, как наладить этого робота. — Наверное, не самая тактичная реплика после того, какую оценку дала Сделка своему интеллекту.
Торговец издал столько щелчков, что их хватило бы на целый автомат по производству попкорна. Переводчик упростил эмоции до одного-единственного изумленного: «Что?!».
Реакция Сделки развеселила меня, развеяв депрессию.
Я улыбнулся от всей души.
— Если не возражаете, давайте еще раз вместе посетим Кору. Потом у нас будет свободен весь день.
— Конечно. Это даст мне возможность вырастить терпение, то есть недокормленное животное на ферме моих эмоций.
* * *
После посещения Коры, где в точности повторилось вчерашнее, поначалу обнадеживающее, а потом разочаровывающее представление, Сделка первой ринулась к роботу с такой скоростью, что мне пришлось бежать трусцой, чтобы не отстать. В сущности, мне явно не хотелось проверять мою теорию.
В киберлаборатории Франкенштейна части машины в разумном порядке лежали по всему полу. Прекрасно. Нам предстояло начать с нуля.
— Теперь вы готовы открыть мне свою идею? — спросила Сделка.
— Пока нет. Я стараюсь подогреть интерес.
— Человеческие существа могут проявлять удивительную жестокость. Каким будет наш следующий шаг?
— Повторим нашу очередную попытку. Точно так же, как вы сделали это в первый раз.
Сделка прицелилась в меня целым взводом глаз на жгутиках.
— И вы ждете другого результата?
— Увидим. Соберите его как можно быстрее.
Опыт и сноровка позволили Сделке работать с такой молниеносной скоростью, что робот, казалось, возник в результате взрыва.
— И что теперь? — спросила Сделка после того, как робот троекратно произнес мое имя.
— Теперь посмотрите в инструкции. Что вы видите в центре?
Она некоторое время рассматривала лист.
— Не больше того, что стоит перед нами.
— Правда? А что рядом с роботом?
— Ничего существенного. Всего лишь пустые коробки.
— Штабель пустых коробок.
Сделка не двигалась и не щелкала так долго, что я спросил себя, не ищет ли она тактичный способ сообщить мне, что моя идея уже доказала свою несостоятельность. Но даже психиатр не умеет читать выражение лица того, кто лица не имеет. Может быть, специалисту по морским анемонам повезло бы больше.
