— Нет, все ясно, — откликнулся начальник Тарейского отряда Полозов.
— На все — полтора часа! — Салманов взглянул на часы. — Выходим на поиски в пятнадцать ноль.
С этими словами главный геолог покинул столовую. Воронин устремился за ним.
— Николай Степанович! Можно и мне на своем. Везде проходит и горючего жгет мало.
— Будешь на связи. Радист один не сможет дежурить круглые сутки. А связь придется держать непрерывно.
— Но ведь поиски можно вести только в светлое время?
— Нам — да! А вертолетчики будут работать круглосуточно, если позволит погода, конечно. У них специальные инфракрасные датчики высокой чувствительности.
Михаил понял, что спорить и доказывать бесполезно и побрел к радисту договариваться о вахтах.
Заканчивались вторые сутки с того времени, как поисковый отряд из шести тяжелых вездеходов ушел в район озера Аян. Вертолетчики, завершив съемку в инфракрасном спектре, ушли в Норильск и, передав отснятый материал в опознавательный отдел, направились на поиски группы норильских школьников, решивших совершить по свежему снегу лыжную прогулку и тоже бесследно исчезнувших…
Сидя в рубке связи, Михаил не раз вспоминал о Веронике, но не решался ее вызвать, боясь упустить сигнал пропавшей группы, да и связь между вездеходами была недостаточно надежной, приходилось ретранслировать переговоры Салманова с вездеходами, попавшими в зону невидимости. Наконец, появилась возможность, и он набрал ее код. С минуту на экране виднелся письменный стол и часть стены ее комнаты. Затем в поле зрения появилась Калитина.
— Ну, здравствуй! — она смотрела на него с усмешкой. — Вот и верь мужчинам. Обещал связаться на следующий день…
— Извини, — он не принял ее шутливый тон. — У нас ЧП. Бесследно исчезла маршрутная группа. Пять человек, с вездеходом. Третьи сутки нет связи.
— В Норильск сообщили?
— Да. Вертолетчики выполнили все залеты и ушли. Там у них еще школьники потерялись.
Вероника наморщила лоб, и от этого лицо ее стало непривлекательным. Будто почувствовав это, она провела ладошкой по лбу, расправляя морщинки.
— А если на стрекозе? Мне, правда, в ночь дежурить, но девчата подменят.
— Какая у нее скорость?
— За триста на полных оборотах.
— А горючее?
— БТ-105!
— Так и наши вездеходы на нем работают. Значит, с этим проблемы нет.
— Тогда я вылетаю. До встречи.
Воронин не успел ничего возразить. Пускаться на легком двухместном вертолете в такой сложный район, как плато Путорана, было далеко небезопасно, тем более в одиночку. Связавшись с Салмановым, он высказал свои опасения.
— Разумеется, она не профессионал, но нам сейчас вертолет нужен, как воздух. Дешифровщики передали отснятый материал. Советовали обратить внимание на район горы Камень, а там вездеходами влезть трудновато, такие гольцы…
— Тогда разрешите мне лететь с ней. Все равно ночные дежурства на связи потеряли смысл.
Главный геолог, похоже, ожидал подобный ход.
— А без тебя она не полетит, да?
— Николай Степанович! — возмутился Воронин. — Как вы можете о нас так думать? Об этом даже не было разговора!
— Ладно, — Салманов вздохнул. — Разрешаю. Возьми карты и космоснимки на северную часть Путорана. Без штурмана ей здесь, действительно, делать нечего.
— Спасибо, Николай Степанович.
Маленькая стрекоза легко скользила над заледеневшим плато. Широкие долины, уходя в глубь нагорья, местами сужались до каньонов, но и тогда по Кастыктаху, реке сравнительно небольшой, оставались вдоль русла широкие щебнисто-галечные косы, по которым проходила магистральная дорога геологов к озеру Аян. Где-то за поворотами по пологому склону дорога уходила на водораздел и Михаил поглядывал то на снимок, то на карту, боясь пропустить отворот этой слабо наезженной колеи. Но страхи его оказались напрасными. Еще издали завиделся серпантин дороги, прихотливо виляющей между каменистыми выступами, а еще дальше, у вершины водораздела, он заметил тяжелый вездеход поисковой группы.
— Аян, я Воронин! Вижу по курсу вездеход.
— Спускайтесь, Воронин! Мы здесь на связи. Ждем из Норильска поисковый вертолет. Школьников нашли…
Михаил взглянул на Веронику.
— Удачно вышли. Прямо на Салманова. Будем садиться.
