У нас не общие враги
(о них мы спорим тоже).
...Мой друг!
Со мной сегодня будь
брезгливым и безжалостным.
Ругай меня.
За что-нибудь
ругай меня, пожалуйста.
Сегодня я пьяней вина,
но нет на сердце праздника.
Твой
недруг
похвалил меня.
За что? Какая разница...
2.
Милый друг!
Твой труд напрасен.
Если мы с тобой друзья,
не тащи меня из грязи:
мне не по сердцу в князьях.
Отчего-то мне хреново
быть хоть капельку в чести
там, где взвешивают слово,
прежде чем произнести,
где важней лица личина,
где за внешностью следят,
где того зовут мужчиной,
у кого елда до пят...
Вы не хуже, вы -- другие.
Я не лучше, я -- другой.
Я не нужен, где крутые:
есть покруче под рукой.
Будь удачлив, друг мой милый!
Был прекрасен наш союз.
Я, с моим скорняжим рылом,
в княжий терем не суюсь.
3.
Ты рвал тунику на груди
(Аспазия починит!),
ты говорил мне:
-- Не крути,
ответствуй, как мужчина,
передо мною без стыда
нутра отверзни недра,
признайся раз и навсегда:
ты друг мне, или недруг?
А ежли друг -- со мной восплачь
и возликуй со мною,
но за иронией не прячь
святое и срамное!
Найди слова, но не играй
в лукавое словьё!
Сочувствуй -- то есть, проявляй
сочувствие своё! -
-- Мой друг!
Я не умею врать -
ни так, ни из-под палки.
Мне совестно хитон мой рвать
(да и Ксантиппу жалко).
Я фантазёр, но не поэт
и не трибун тем паче.
Я говорю: "да-да", "нет-нет", -
и не клянусь иначе.
Приемлю твой надрывный нрав,
но ведаю при том,
что никогда не буду прав
твоею правотой.
Я весь -- из глины и огня,
а значит, твёрд и хрупок.
Не переделывай меня -
не соберёшь скорлупок.
4.
Я не прав. А значит, я свободен.
Только правый правящим угоден,
сыт и пьян, удачлив и силён -
потому что не свободен он.
Право, эта новость не нова:
я свободен, то есть -- виноват...
Ну а ты всё ищешь правду, ибо
ты ещё не сделал непростой,
но однажды неизбежный выбор
между рабством и неправотой.
На неправых отыскать управу -
просто и почти всегда кроваво.
Стоит ли свобода правоты?
Я решил НЕПРАВИЛЬНО. А ты?
5.
Ты снова прав, мой бедный друг.
Тебе от этого не грустно?
Ведь нет безрадостней искусства,
чем быть правее всех вокруг.
Жизнь, посвящённая борьбе
за правоту, а не за счастье, -
пуста. И сердце рвёт на части
мне жалость к правому тебе.
Не ощутивший виноватым
себя, не жил и не дышал.
Вина -- вот тот первичный атом,
из коего растёт душа.
Я виноват, и больно мне.
Ты -- прав. Но истина -- в вине.
6.
Придержи свою харизму!
7.
Душа -- как море:
не безбрежна, не бездонна,
но в шторм спасают лишь простор и глубина.
Глубокая вода погасит волны,
а в мелком месте гибельна волна.
Душа -- как небо:
в час фатальных невезений
лишь высота души меня спасёт
и даст возможность превратить паденье
в почти что управляемый полёт.
Душа -- как плоть:
слаба и уязвима,
вот только раны от бесчисленных обид
не зарастут коростою незримой...
Но я живу,
пока она болит.
8.
Продам себя за тридцать баксов -
и хватит на прожить до Пасхи.
Сам не сумею -- друг поможет.
Аванс пропью, долги умножив.
Пусть Гефсиманская гора
потерпит храп мой до утра...
Невелики мои грехи,
но спать мешают петухи.
В горшок вас, горлопаны! В суп!
Криклив, смешон и глуп ваш суд!
Я не убил, я не украл.
Почти за так почти не врал...
Но покаянный вопль Петра
блевотно рвётся из нутра.
9.
Я не утратил друга,
но оказалось вдруг:
он -- из другого круга,
и я не вхож в их круг.
У них свои задачи,
игрушки, алтари.
Они живут иначе.
В своём кругу. Внутри.
А я живу снаружи.
Мы с другом не враги,
но я боюсь нарушить
проклятые круги.
Невидимы преграды,
условны рубежи.
Мы с ним, как прежде, рады
привычному: "Как жизнь?"
Жаль, видимся не часто,
и жаль, что на бегу...
Дай Бог надыбать счастье
ему в его кругу,
а мне дай Бог -- снаружи...
"Всё хорошо. Беги!"
По жизни, как по луже,
расходятся круги.
10.
Я плохо спал: мне снился старый друг.
Он говорил почти по-человечьи,
но сотрясал мучительный недуг
и дух, и букву внешне здравой речи.
Он говорил: "Я понял, в чём беда!
Да в том, что вот же -- светлая дорога,
но все идут не так и не туда,
за кем попало и ни с кем не в ногу!"
Он эту мысль вынашивал в тиши
