«…Сейчас многие, указывая на ошибки партии, в основном кивают на могильники тридцатых годов и призывают к разгрому аппарата НКВД-КГБ, проводившего тогда эти репрессии, хотя и так ясно: целью партии уничтожение людей не являлось. Это стало, скорее, косвенным продуктом достижения самой цели. Для того чтобы заставить перманентно и оперативно совершенствоваться саму систему, необходимо было публично уничтожить вредящих этому процессу субъектов».
Вам это ничего не напоминает?
Складывается такое ощущение, что ученик Собчака – Владимир Путин, придя к власти, руководствовался именно этой установкой своего учителя: будучи Президентом, он заставлял «совершенствоваться саму систему», для чего публично «уничтожал» всех «вредящих этому процессу субъектов» – ходорковских, невзлиных, лебедевых и прочих неугодных лиц, не желающих встраиваться в «вертикаль власти».
А вот что, по воспоминаниям Шутова, говорил Собчак о карательной машине сталинских чисток:
«Бесспорно, жаль безвинно пострадавших, но обвинять в неправильности избранного направления НКВД-КГБ абсурдно, так как эта организация – по сути, обыкновенная государственная конструкция, и нелепость нападок на неё очевидна. Это – как колотить палкой по капоту машины за то, что она, управляемая шофёром, сползла в кювет». (Ю.Т. Шутов. Крёстный отец «питерских». Москва, 2011.)
Если бы эти слова депутат Собчак произнёс не в машине, по душам беседуя со своим помощником, а с трибуны Съезда народных депутатов СССР, ему бы стоя аплодировали все те, кто ненавидел Горбачёва с его перестройкой и грезил о возврате сталинских времён. Но тогда бы уж точно Собчак не стал бы ни председателем демократического по своему составу Ленсовета, ни позже – первым всенародно избранным мэром Санкт-Петербурга.
Согласитесь, что в этой аргументации в защиту КГБ присутствует нечто большее, чем академичная рассудительность бывшего профессора советского права Ленинградского госуниверситета, кем до своего карьерного взлёта являлся Собчак. Этакая философия человека, вышедшего из недр Системы и эту Систему оправдывающего. К чему бы?
Впрочем, даже став публичной политической фигурой – получив мандат депутата Верховного Совета СССР, а потом и кресло председателя демократического Ленсовета, Анатолий Собчак прилюдно демонстрировал далеко не демократические убеждения, чем вызывал буквально шок у окружающих.
Сейчас за давностью лет эти тоталитарные выходки Собчака уже мало кто помнит, но в воспоминаниях очевидцев тех событий можно найти немало любопытного. Вот что, например, пишет в своей книге Юрий Шутов:
«Однажды газета «Смена» резковато пожурила Собчака, насмехаясь над его очередным ораторским «па» в сторону уже ничему не удивлявшихся депутатов, когда «патрон», выступая с миной человека, съевшего изрядную дозу стрихнина, участливо пожалел их с трибуны за несвежесть нардеповских мозгов. Прочтя это, Собчак разбушевался изрядно и в запальчивости потребовал почему-то у меня принять надлежащие меры к ликвидации этой, как он выразился, «газетки с невыветренным подкомсомольским запахом», сделав и мне упрёк (!) в «попустительстве и расхлябанности».
Даже Ельцин не позволял себе такого в отношении прессы, прекрасно понимая, какую роль играют СМИ в демократизации страны! Тем более странно было это слышать от Собчака, который всегда себя позиционировал как знамя гласности.
Кстати, о знамени, точнее – о флаге, триколоре, уже тогда ставшем символом демократических перемен. Вот как описывает реакцию Собчака на этот символ в своей книге Юрий Шутов.
Когда известный ленинградский «антисоветчик» Александр Богданов во время проведения очередной сессии Ленсовета свесил с балкона зала заседаний трёхцветный флаг, ставший позже Государственным Флагом России, председательствовавший Анатолий Собчак, «мгновенно очухавшись, вцепился руками в микрофон и потребовал у Богданова убраться вместе с флагом восвояси. Многие депутаты, которые, видимо, знали о приготовлениях к этому показательному выступлению, стали сильно кричать, что ни флаг, ни знаменосец не мешают им работать. Тогда Собчак произнёс эмоционально прекрасный спич о запрете развешивать в зале Ленсовета символику, не установленную официальным регламентом, иначе, мол, можно быстро докатиться и до фашистского флага. При этом «патрон» прозрачно намекнул: последний раз в нашей истории стяг подобной расцветки, что держал в руках Богданов, был использован армией генерала Власова – предателя, сражавшегося, как известно, на стороне гитлеровцев».
