[75]
Поджидая ее,
Я часто бродил по берегу моря,
Где не было слышно ни звука,
Лишь шелест ветерка в сосновых иглах.
[76]
Найя Найя умеет убивать дни. То есть она их просто отменяет. Время, которое мы проводим впустую, для нее не существует. Годы, дни, часы можно растянуть, а можно сжать до предела. То они длятся долго-долго, то проносятся — не заметишь. А наша Найя Найя ничего не ждет, ничего и никого. Она скользит сквозь время, неслышно минуя дни. А то вдруг вздумает двигаться во времени назад, и никто не может последовать за нею в это путешествие. В те дни, когда время летит быстро, она становится большой, высокой, как дерево. А в дни, которые тянутся долго и неспешно, она маленькая, такая маленькая, что трудно ее заметить.
В каждом дне у нее есть укромные местечки. Незадолго до полудня или позже, когда день клонится к вечеру, Найя Найя прячется в один из своих тайников. Ей хочется уйти от всех, чтобы никто не мог ее отыскать. Она перегораживает тропинки, колючий кустарник смыкает ветви там, где она прошла. А те, кто ее не знает, могут подумать, что она еще здесь. Приходит кто-нибудь и говорит вам:
— Ну да, я видел ее, она прошла мимо яхт-клуба час назад.
Но это неправда. Потому что, когда Найя Найя отменяет дни, никто ее не видит. Она уходит из города и быстро-быстро идет по заброшенной дороге к своим тайникам. Есть одна полянка на берегу моря посреди рощи приморских сосен. Найя Найя пробирается через заросли колючего кустарника, покрытого желтыми цветочками, и ветки смыкаются за ее спиной. В такие дни хочется скрыться, исчезнуть, не быть нигде. Это дни, когда нельзя путешествовать — ни унестись в небо, ни уплыть в море, ни уйти в страну деревьев. Все словно затвердело, стало непроницаемым, и солнце печет [77] слишком жарко. В такие дни нет желания разговаривать — разве что на не понятном никому языке. Найя Найя знает все тропинки, по которым можно уйти далеко-далеко. Например, проселочные дороги, перечеркивающие поля. Или тропинки, пересекающие хребты выжженных солнцем гор. И еще — окрестности аэропортов, заброшенные туннели, просеки, рвы, карьеры. И тропы вдоль побережья, известные лишь контрабандистам, и дамбы, и ложбинки между волнорезами. Тысячи укромных местечек знает Найя Найя.
Найдя подходящий тайник, она усаживается, свернувшись клубочком, и сидит неподвижно. Смотрит на заросли кустарника и на раскинувшуюся поодаль морскую гладь. По небу с востока на запад медленно-медленно плывут облака. Над белыми облаками небо яркое, ослепительно голубое. Жизнь идет, но тоже медленно, как жизнь раков- отшельников на дне моря.
Найя Найя стала совсем крошечной, не больше букашки. Она сидит на земле среди зарослей дрока и ежевики. Солнце припекает, нагревает ее черные блестящие крылышки. А вокруг другие букашки спешат своей дорогой вдоль берега. Одни живут в огромных муравейниках, похожих на древние развалины. Другие покружатся-покружатся и уползают в ямки-воронки. Такая далекая, такая чужая жизнь. Крошечные лапки, крылышки, усики. Много дней понадобится, чтобы перебраться с одной ветки дерева на другую, несколько часов, чтобы обойти листок. Слившись с камешками и песком, легко становишься похожим на них.
Найя Найя долго сидит в своем тайнике в густых зарослях кустарника. Она почти не шевелится: бывает, сделаешь резкое движение — и вдруг начинаешь расти. Надо стараться не двигаться резко, не дышать слишком часто. Когда сидишь у моря незадолго до полудня, все погружается в странное оцепенение. Сглаживаются волны, замирают в вышине легкие облака. Так же бывает и перед заходом солнца. Жизнь замедляется, звуки становятся глуше, краски блекнут. Время течет, как песок в песочных часах. Время — утес, который постепенно осыпается, оседает, становится ниже. Поэтому Найя Найя сидит неподвижно, свернувшись клубочком. Сегодня ей не нужно время неистовое, мечущееся, клокочущее. Ей не нравятся прыжки и скачки времени. И она уходит в такие места, где часы тянутся как дни, дни — как годы. Да, когда время похоже на несущийся, окутанный [78] дымом паровоз — тогда приходят быстрые мысли. Они тоже несутся во всю мочь по рельсам и причиняют боль. Здесь мысли неспешные, тянутся так же медленно, как растет старый куст. Солнце неподвижно висит в голубом небе. Прилепилось к небесному своду, словно улитка к старой стене, и может оставаться на одном месте много-много дней.
