Непохоже, что они муж и жена. Энн смотрела на них как завороженная. В каждом движении мужчины, в каждом взгляде читалась нежность. Девушка встала, взяла сумочку, он тоже быстро поднялся. Она взяла его под руку, и он бережно повел ее между столиками. Ушли…
Энн подавила внезапное желание заплакать. С ней такого никогда не будет. Ее полюбить невозможно. Ее любил только один папа, и больше она, такая, какая есть, никому не нужна, как не нужен ее хрупкий внутренний мир.
Энн судорожно вздохнула, поднялась и вышла на воздух. Что же, она обойдется без мужчины. Она будет искать тех, кому с ней интересно. Пусть это будут только женщины. А если и таких не найдется, то и не надо.
Она быстрыми шагами двинулась по оживленной Оксфорд-стрит.
Я уже спешу домой, мой дорогой Глосси. Какое счастье, что мы есть друг у друга.
По дороге Энн заглянула в маленький книжный магазин, куда заходила уже много лет, и спросила, возможно ли устроиться на место продавщицы. К ней отнеслись сочувственно и предложили с января временную работу на полдня. Энн вышла из магазина в радостно-приподнятом настроении. Теперь у нее есть наконец-то работа, пусть временная. Она впервые спокойно подумала о том, что надо продать квартиру – ей одной такая большая квартира не нужна. Можно подыскать какой-нибудь маленький коттедж в Южном Лондоне с крошечным садиком и перебраться туда вместе с Глостером. Представляя, как она будет жить в таком коттедже, Энн вошла в квартиру и, подхватив на руки бросившегося ей навстречу Глостера, пошла в кухню подогревать пиццу. В этот момент зазвонил телефон.
Ричард в нерешительности смотрел на телефонный аппарат. Прошла уже неделя с тех пор, как он разыскал собачку Энн Салливан, и всю эту неделю маленькая девушка с темными трагическими глазами не выходила у него из головы. Она напоминала ажурную шкатулочку, закрытую на крошечный замок, которую надлежало бережно хранить и ломать голову над ее содержимым.
Когда он закрывал глаза и представлял ее лицо, его охватывала небывалая нежность. Во сне ему приснилось, как они гуляют по роще, состоящей из редких толстых буков, и говорят друг другу какие-то необыкновенные значительные слова, в которых больше смысла, чем во всей вселенной. Но когда он проснулся, слова напрочь улетучились из его памяти, и Ричард ощутил чувство невосполнимой утраты. И ему мучительно захотелось увидеть ее снова.
Ричард твердил себе, что слишком предается фантазиям, а это неразумно. Вполне вероятно, что, поговорив с ней, он горько разочаруется. Возможно, у нее скверный характер, возможно, она ограниченная и заурядная…
Но сердце подсказывало ему, что это не так, и он негодовал на себя за то, что оскверняет ее чистый образ. Неужели он влюбился, словно пятнадцатилетний подросток? Ричард твердо решил, что вечером позвонит Энн Салливан и предложит ей встретиться. Она скорее всего откажется, и тогда, по крайней мере, ему придется примириться с фактом.
Но ему просто хотелось послушать ее голос. Сейчас, решившись, он протянул руку и набрал номер. Трубку некоторое время не снимали, но он упрямо продолжал слушать долгие гудки. И вдруг услышал: «Алло». Голос, несомненно, принадлежал Энн, и она явно запыхалась. Наверное, бежала из ванной, подумал он, и у него дрогнуло сердце.
– Здравствуйте, Энн.
– Кто говорит?
– Это Ричард Хоуп, если вы меня помните. Мы с вами искали вашу собаку.
– Ах, да. Здравствуйте, мистер Хоуп.
– Как поживает ваш питомец? Больше не теряется? – спросил он.
– Глостер? Спасибо, он чувствует себя отлично. Думаю, в тот раз его увлекла за собой кошка или другая собака. Это я во всем виновата – плохо закрепила поводок.
– Наверное, вы тогда о чем-то задумались.
– Да, задумалась, – ответила она бесстрастно. – Я тогда действительно плохо сознавала, что делаю.
– Видите ли… Я хотел спросить вас. Если вы ничем не заняты завтра, разрешите пригласить вас на ланч. Я заеду за вами в час, а после ланча отвезу, куда вы скажете.
Вот дело и сделано. В трубке послышался легкий вздох.
– Спасибо, но я не расположена ходить по ресторанам.
– Мы можем зайти в какое-нибудь скромное место, в пиццерию, если вы любите пиццу, – быстро сказал он, продолжая надеяться.
