Неужели преступные половые инстинкты могут завести так далеко?
Так далеко.
Так далеко.
Так далеко.
К ужину понял: «Да, могут! Ну и что?»
Сразу стало легче на душе, он наскоро оделся, побрызгался одеколоном и пошел на выход.
Эпилог
(холл гостиницы «Риад Палмс», 11.5.96)
— Ты слишком много куришь! — сказала одна из двух подружек-путан.
— А вы — вы слишком красивы, — ответил он и достал очередную сигарку «Кафе-крем». Воистину голландец Генри Винтерманс делает сигары лучше, чем американец Свишер в Джексонвилле. Хуже его сигар «Кинг Эдвард» он ничего не курил. Но мировая вышка — конечно — швейцарец Зино Давидофф. Одесский еврей, осевший в Швейцарии. Галстуки, одеколон и прочая. Когда одна знатная француженка увидела, что он курит «Давидофф», то просто зауважала до крайней степени.
— Как вас зовут?
— Сара и Басма.
— Вы занимаетесь любовью за деньги?
Подружки дружно кивнули: «Мы стоим по 150 динаров штука».
— Вы что, рехнулись? Ведь здесь Тунис, а не Париж! Плачу по сто.
И после небольшой паузы:
— Басма и Сара, вы можете подняться ко мне в номер 1008, десятый этаж?
— Надо подумать. Слишком рискованно.
Слишком рискованно — это значит, что они не договорились с администрацией отеля. Что они — любительницы, дилетантки, дворовые собаки.
— Принеси-ка нам «Марлборо», — сказала Сара, — а то мы не можем курить эти поганые тунисские сигареты «Сфакс».
Он принес им «Кэмел лайт»: мордашки искривились в презрительной улыбке — наверное, верблюд на упаковке действовал на них так же, как Ленин на «новых русских».
— Что же ты принес, мил-человек, ну да шайтан с тобой!
— Господа, — сказал он решительно, понимая, что в этой словесной битве должен наступить перелом, — прошу пожаловать в мой номер. — Они снова переглянулись: «Портье, собака, смотрит. И эти дежурные — на этажах…» Его терпенье стало истончаться: «Ну ладно, подумайте, а я пойду на ужин».
Он вышел на террасу: погода в этот майский вечер была холодной и дождливой. Дождь моросил, и пальмы гнулись. В такую погоду даже на пляже не трахнешь. На пляже, под дождем? А ведь малышка Басма — ну просто копия «Обнаженной Махи», что у Гойи. Сара, конечно, тоже не старуха, но в свои двадцать уже пожухла. О, участь женщин этих широт!
Он продолжал насвистывать и думать за столиком. В тот вечер был тунисский ужин: туристы столпились у подносов, где возлежали: кишки, набитые требухой, баранье жаркое на косточках, кус-кус с финиками, печеные и жареные баклажаны, зеленые салатики и острые приправы. Под занавес — приторно сладкая баклава (пахлава).
— Чего взгрустнул? — спросил его москвич, подсевший со стаканом «Морнага».
— Да так, одна проблема есть.
— Ты слышал про систему «Виндоуз-95»? — сказал русский. — Она только что запущена Биллом Гейтсом, гениальным шефом «Майкрософта».
— Нет.
— А про новые возможности Интернета?
— Чего?
— Ну ты дикарь. Интернет — это же целый континент, ты плаваешь в нем не только ради игр, там есть к тому же корреспонденция, связь, новости… Это же, блин, новая форма общения, ты npocтo охренеешь!
— A-a, — хотел он возразить, — средства доставки стали лучше, но как быть с самим месседжем? Месседж, блин, где?
— Ты станешь «ньюби» — новопричащенным к Интернету, со временем ты станешь настоящим серфером — опытным пловцом в Интернете, ты сможешь познать серфинг на информационном хайвее…
На это возразить было нечем. С разбухшим животом он вышел в холл: девчонки курили, ждали.
— Ну как, пойдем?
— Мы предлагаем вот что. Давай приедем к тебе завтра. Возьмем паспорта, снимем номер рядом с тобой и займемся любовью.
— Да? — он сосчитал в уме: за номер еще сотню долларов, и после получасового секса они будут за его же деньги приводить туда других клиентов. Еще целые сутки. Невыгодная сделка.
И тогда одну из них осенило: «Давай поедем к нам в Хаммамет! У нас там квартира. Поедем на всю ночь!»
— В Хаммамет? Но это же за сто километров отсюда.
— Не сто, а семьдесят. Междугороднее такси «луаж» нас довезет за час.
То было предложение, которое грозило стать решающим. За день до возвращения в Европу. Он мог получить сильнейшее впечатление жизни — ночь с двумя красотками-финикиянками, либо — вообще расстаться с жизнью. Надо подумать. Хотя бы полчаса.
