Люди, готовые без колебаний бросить на пулеметы солдат вооруженных ружьями, с той же готовностью предоставят одного или двух политзаключенных на завтрак тому, кто способен невидимо проскользнуть в любое консульство, лабораторию, штаб армии или флота. Он перевернул еще одну страницу и снова вызвал в памяти бледные лица вампиров. Грубый и мощный Гриппен. Загадочно-презрительный Исидро. Забияка Джо Дэвис. Очаровательная Селеста.
Граф Эрнчестер. Почему именно он? Эшер искал — и не находил ответа.
Эрнчестер. Самый слабый из них, странно хрупкий, создание Гриппена, то есть раб Мастера лондонских вампиров… А знает ли Гриппен, что маленький аристократ покинул Лондон и вступил в сговор с иностранной разведкой? Может быть, они сначала пытались выйти на Гриппена, но безуспешно?
Тот не вампир, — сказала Элиза де Монтадор, и свет газовых рожков замерцал в ее зеленых глазах, — кто подвергает опасности других вампиров, выдавая людям места охоты или самый факт нашего существования. Красивая женщина, с кивающими перьями страуса в волосах, в черно-зеленом платье, сидящем столь естественно, что, право, не верилось, будто владелица его рождена в эпоху пеньюаров и трехфутовых париков. Эшер помнил нечеловеческую силу ее ледяных рук и подобные когтям ногти, разрывающие вены на его руках.
«Почему бы Игнацу Кароли не войти в контакт с Элизой? — задумался он. — Или с вампирами Вены? В любом городе, где имеется беззащитная беднота, можно найти и тех, кто охотится в ночи».
Эшер просмотрел газету до конца, но так и не обнаружил сообщения об обескровленном трупе рабочего, найденного в поезде или на пароме.
— Доктор Эшер?
Высокий молодой человек, вошедший в ресторан и направляющийся к его столику, был не знаком Эшеру. Судя по покрою костюма и гладкому с тяжелым подбородком лицу — англичанин. Он протянул Джеймсу руку, карие глаза с любопытством смотрели из-под падающей на лоб пшеничной челки.
— Я — Эдмунд Крамер.
— А… — Эшер крепко пожал руку в американской перчатке из дубленой кожи. — Тот сотрудник, чье отсутствие в архиве грозит безопасности государства?
Крамер засмеялся и сел в кресло, подвинутое ему Эшером. Появился официант с еще одной чашкой черного кофе и бугылкой коньяка. От последнего Эшер отказался.
— С деньгами у нас в последнее время и впрямь сложно, но Стритхэм мог бы и оплатить вам дорожные расходы, не говоря уже о завтраке. Надеюсь, визит в банк прошел удачно?
— Вы созерцаете последствия этого визита. — Эшер небрежно указал на пустые тарелки и, когда официант, вернувшись, осведомился, не принести ли еще кофе, вручил ему два франка. — Вы за мной следили?
— Полагал, что найду вас в одном из кафе в Пале-Рояль, — пояснил молодой человек. — Стрит сказал, что вы хотите зайти в банк Барклая, а это ведь совсем рядом. Я сейчас направляюсь в отель «Терминус» и хотел бы узнать побольше об этом Эрнчестере и его венгерском дружке. — Он достал из нагрудного кармана записку, на которой Эшер обозначил адрес отеля «Терминус», что близ вокзала Сен-Лазар. — Шеф, кажется, полагает, что этот Кароли — крепкий орешек.
Крепкий орешек.
Эшер взглянул в сияющие глаза собеседника, и сердце его сжалось. Мальчик был чуть старше тех студентов, которым он должен был сегодня читать лекции в Новом колледже, если бы не его поездка в Уэльс. Как можно посылать безусого новичка по следу такого человека, как Кароли, не говоря уже об Эрнчестере!
— Он смертельно опасен, — сказал Эшер. — Не попадайтесь ему на глаза, не вздумайте подходить к нему близко — если сможете. Упаси Боже, если он заподозрит, что вы за ним следите. Я знаю, он выглядит так, будто всю жизнь только и делал, что примерял мундиры и подбривал усики, но это, поверьте, не так.
Крамер кивал, отрезвленный словами Эшера, и тот невольно задался вопросом: что Стритхэм сказал о нем этому юноше?
— А Эрнчестер?
— Эрнчестера вы не увидите.
Вид у молодого человека был озадаченный.
— Он еще и не на такое способен. — Эшер поднялся, оставив официанту пять франков, и двинулся к дверям. — Так что давайте сосредоточимся на Кароли. Сколько у вас денег?
Крамер моргнул.
