Он повернулся ко мне, как-то странно пронзительно на меня взглянув.
– В округе, должно быть, сотни таких растений, – пробормотал я.
Дон Хуан, по-прежнему невозмутимо, принялся спускаться по той стороне холма, на которой мы теперь стояли. Мы попытались отыскать еще хотя бы один такой куст. Но в пределах видимости ничего подобного не было, и только примерно через полкилометра мы наткнулись на второе такое растение.
Ни слова не говоря, дон Хуан повел меня на первый холм. Мы немного там постояли, а потом отправились на поиски растений этого вида в противоположном направлении. Довольно тщательно прочесав местность, мы наткнулись еще на два куста примерно в миле от того места, с которого мы начали поиск. Они росли вместе, одним пятном зелени, более сочной, чем окружающая сухая растительность.
Дон Хуан взглянул на меня с серьезным выражением лица. Я не знал, что думать по этому поводу.
– Очень странный знак, – сказал он.
Мы вернулись на вершину первого холма, сделав большой круг, чтобы приблизиться к ней с другой стороны. Казалось, дон Хуан специально отклоняется от прямого пути, чтобы я убедился – вокруг не так уж много растений такого вида. По дороге к вершине мы не встретили больше ни одного. Наверху мы молча сели, и дон Хуан развязал свою сетку с флягами.
– Поешь, тебе станет лучше, – сказал он.
Он не мог скрыть удовлетворения. С лучистой улыбкой он потрепал меня по затылку. Я чувствовал, что полностью сбит с толку. Меня беспокоило то, как разворачивались события, но я слишком устал и был голоден, поэтому не пытался по-настоящему все это обдумать.
После еды я почувствовал, что очень хочу спать. Дон Хуан предложил мне использовать технику сведения глаз и выбрать подходящее для сна место на вершине холма, где я видел куст.
Я выбрал. Дон Хуан собрал на этом месте хворост и выложил им круг, диаметр которого равнялся длине моего тела. Очень аккуратно он сорвал несколько веток и подмел площадку внутри круга. Он только делал метущие движения над поверхностью земли, в действительности ее не касаясь. Потом он собрал все камни внутри круга и сложил их в центре, тщательно рассортировав по размеру на две кучки с равным количеством камней в каждой.
– Что ты делаешь с этими камнями? – спросил я.
– Это не камни, – ответил он. – Это – струны. На них будет подвешено твое место.
Он взял камни из кучки поменьше и выложил по границе круга. Действуя как каменщик, дон Хуан палкой прочно закрепил в земле каждый камень.
Меня он внутрь круга не пустил, а велел ходить вокруг и наблюдать за тем, что он делает. Я насчитал восемнадцать камней, которые он укладывал по очереди против часовой стрелки.
– Теперь беги вниз и жди у подножия холма, – велел он. – А я подойду к краю и гляну, в подходящем ли месте ты стоишь.
– Что ты собираешься делать?
– Собираюсь бросить тебе каждую из этих струн, – ответил он, указывая на кучку более крупных камней. – А ты должен выложить их на земле, там, где я покажу, таким же образом, как я здесь выложил маленькие. Ты должен действовать крайне аккуратно. Когда имеешь дело с силой, в каждом движении должно быть совершенство. Ошибки здесь смертельны. Каждый из этих камней – это струна, которая может убить нас, если мы оставим ее незакрепленной. Поэтому у тебя нет ни малейшей возможности ошибиться. Твой взгляд должен быть прикован к струне, когда я буду ее бросать и когда она упадет на землю. Если ты отвлечешься хотя бы на мгновение, ты потеряешь струну и не сможешь отличить ее от множества обычных камней, разбросанных вокруг.
Я предположил, что будет проще, если я сам по одному отнесу все камни вниз.
Дон Хуан рассмеялся и отрицательно покачал головой:
– Это – струны. Я должен их бросить, а ты – подобрать.
На выполнение этого задания ушло несколько часов. Концентрация, которая для этого требовалась, стала для меня настоящей пыткой. Каждый раз, бросая камень, дон Хуан напоминал мне, что нужно быть внимательным и сфокусировать взгляд. И он поступал очень правильно. Было безумно трудно проследить за камнем, который катился с горы, цепляясь по пути за другие камни и сталкивая их вниз.
