В зале царила атмосфера напряжённой учтивости на грани враждебности. Межпланетная конференция была созвана для рассмотрения прошения Коридианской системы о вступлении в Федерацию. Некоторые расы, чьи представители сейчас находились на борту "Энтерпрайза", ещё раньше заявили о своих правах на Коридианскую систему и, следовательно, были сильнейшим образом заинтересованы в том, чтобы она не вошла в состав Федерации. Не допустить конфликта среди делегатов ещё прежде, чем конференция успеет хотя бы начаться, обещало быть нелёгкой задачей. Многие из делегатов даже не были профессиональными дипломатами, а всего лишь незначительными чиновниками, на которых их начальники, не желавшие нести ответственность за то, что может произойти на Вавилоне, свалили щекотливое поручение.
Спока и Маккоя Кирк заметил в небольшой группе, включающей телларита по имени Гэв, двоих андориан, которых звали Шрас и Телев, и Сарека и Аманду. Что ж, Спок хотя бы… э… общался со своими родителями, каким бы формальным и отдалённым ни было это общение.
Кирк подошёл к ним как раз в тот момент, когда Маккой говорил Сареку:
– Господин посол, насколько я понял, Вы оставили дипломатическую службу прежде, чем было объявлено о созыве этой конференции. Простите моё любопытство, но меня как врача интересует физиология вулканцев. Разве это не необычно для вулканца – выходить в отставку в Вашем возрасте? Вам ведь только сто лет или около того.
Шрас слушал, опустив и склонив на бок голову, как характерно для андориан по причине их чувствительных антенн; Гэв же, прихлёбывая бренди, уставился Сареку прямо в лицо. Землянин, не имевший опыта общения ни с той, ни с другой расой, не мог бы определить, чьё именно – если вообще чьё-то – поведение было грубостью.
– Сто два целых и четыреста тридцать семь тысячных года – в ваших земных годах, – сказал Сарек. – У меня были другие… заботы.
Гэв отставил стакан и подался вперёд. Он заговорил голосом, звучащим резко, скрипуче и как-то с трудом – английский был очень труден для его расы, хоть он и говорил на нём лучше большинства телларитов.
– Сарек, Вы голосуете за принятие Коридиана в Федерацию?
– Голосование состоится не здесь, посол Гэв. Мнение моего правительства будет изложено в зале заседаний на Вавилоне.
– Нет – Вы. Как голосуете Вы, Сарек с Вулкана?
Шрас поднял голову.
– Зачем Вам это знать, телларит? – У него был тихий, мягкий голос.
– К его голосу прислушиваются в Совете. – Гэв ткнул пальцем в направлении Сарека. – Я хочу знать, на чьей он стороне и почему.
– Теллариты спорят не по причине, – сказал Сарек. – Они просто спорят.
– Это настоящее…
Тут Кирк счёл нужным вмешаться.
– Джентльмены, – твёрдо произнёс он. – Как только что заметил посол Сарек, это не зал Совета на Вавилоне. Мне известно, что вопрос о принятии Коридиана в Федерацию носит весьма спорный характер, но мы не можем решать его здесь.
Какой-то миг трое послов враждебно глядели друг на друга. Затем Сарек кивнул Кирку.
– Вы совершенно правы, капитан. Это довольно логично.
– Прошу прощения, капитан, – прошелестел Шрас.
Гэв ещё какой-то миг смотрел на них с прежней враждебностью, затем кивнул.
– Прошу прощения, – буркнул он и отошёл.
– Вы уже встречались с Гэвом, посол, – мягко обратился Шрас к Сареку.
– Мы поспорили на последнем заседании, когда я находился в должности консула.
– Посол Гэв оказался побеждённым, – невозмутимо добавила Аманда. Если услышанное и позабавило Шраса, на его лице это никак не отразилось. Он кивнул и тоже отошёл.
– Спок, я всегда подозревал, что в тебе не так уж мало земного, – заговорил Маккой, явно пытаясь разрядить атмосферу. – Миссис Сарек, мне известно, что вулканских мальчиков воспитывают очень сурово, но неужели Спок никогда не играл, как земные дети? Пусть даже украдкой?
– Ну, – сказал Аманда, – у Спока был сехлат, к которому он был очень привязан.
– Сехлат?
– Это вроде большого плюшевого мишки.
Глаза Маккоя широко открылись.
– Плюшевого мишки?
Находившиеся поблизости офицеры "Энтерпрайза" услышали его, и вокруг прошелестел смешок. Быстро шагнув к жене, Сарек твёрдо взял её за руку.
