Когда Магеллан начал хлопоты о своем проекте, вести о дальнейших португальских успехах на Востоке и о бедственном положении испанских колоний в Новом Свете как нельзя более благоприятствовали осуществлению его замысла. Но не так-то легко было добиться официального одобрения проекта. В 1516 г. на престол вступил шестнадцатилетний внук короля Фердинанда Карл Габсбург, впоследствии император Священной Римской Империи, вошедший в историю под именем Карла V.
Молодой король прибыл в Испанию из Фландрии, где он провел детские и отроческие годы. Он привез с собой советников-фламандцев, но они не пользовались в Испании популярностью и плохо разбирались в испанских делах. Менее всего они были озабочены проектами заморских экспедиций; все их внимание приковано было к Германии, где близкая кончина престарелого императора Максимилиана сулила тяжкую борьбу за корону.
Между тем проект должен был рассматривать королевский совет, в котором министры-фламандцы оказывались в большинстве.
Аранда после долгих споров с Магелланом и Фалеру, выговоривший себе восьмую долю в грядущих прибылях предприятия, заинтересовал проектом Хуана де Фонсеку, президента Индийского Совета. Это был влиятельный сановник, четверть века ведавший делом организации дальних экспедиций и управления новооткрытыми территориями. Фонсека был верным цепным псом короля Фердинанда и отстаивал интересы короны, абсолютно не считаясь с претензиями открывателей, знания и энергию которых он умел, однако, великолепно использовать. В трагических судьбах Колумба и Бальбоа не последнюю роль сыграл этот облаченный в епископскую сутану канцлер заморского приказа.
Аранда заинтересовал также проектом Магеллана богатого купца и опытного организатора морских экспедиций Кристóваля де Аро, который обещал щедрую материальную помощь.
В марте 1518 г. в Вальядолиде, городе, где за 12 лет до этого умер Христофор Колумб, королевский совет рассмотрел проект Магеллана и Фалеру.
Король и его фламандские советники отнеслись холодно к их предложениям. Однако, по настоянию Фонсеки, совет одобрил проект, и 22 марта король подписал первые указы об организации экспедиции.
Проект Магеллана и Фалеру основывался на двух предпосылках, в истинности которых они были твердо убеждены.
Во-первых, составители проекта считали, что южноамериканский материк уходит на запад, подобно тому как африканская земля у мыса Доброй Надежды уходит на восток, и что, следовательно, где-то за 40° ю. ш. должен быть проход, ведущий из Атлантического океана в Южное море. Магеллан показал глобус, на котором в том месте, где должен был находиться пролив, расплылось белое пятно. Это пятно он нанес, опасаясь, что португальские шпионы проведают об истинном местоположении пролива.
Во-вторых, Магеллан и Фалеру полагали, что Молуккские острова расположены сравнительно близко от Южной Америки: на 136–138° в. д. (на самом же деле острова эти лежат между 127° и 129° в. д.), в «испанской зоне» земного шара. Подобно всем своим современникам, авторы проекта ошиблись в оценке длины экваториальной окружности земли. Магеллан считал ее равной 37 000 км, т. е. преуменьшал более чем на 3000 км ее протяженность.
Магеллан был введен в заблуждение Франсишку Серраном, который в своих письмах с острова Тернате указывал, что Молуккские острова лежат на вдвое большем расстоянии от Малакки, чем это было в действительности.
Следует отметить, что весьма опытные испанские и португальские космографы допускали в то время значительно бóльшие ошибки. Как известно, определения долгот в начале XVI столетия были крайне несовершенны. «Погрешности» в 45° встречаются у Колумба, а в 1540 г. при исчислении, по данным лунного затмения, долготы г. Мексико была допущена ошибка в 35°.
Итак, проект был принят, и с Магелланом и Фалеру заключен был 22 марта 1518 г. договор.
Истинная цель экспедиции в этом договоре указана не была, чтобы скрыть намерения испанской короны от Мануэля и его шпионов. Формулировка первого пункта договора была составлена поэтому весьма туманно: «Да отправитесь, вы [Магеллан и Фалеру] в добрый час для открытий в части моря-океана, что находится в пределах наших рубежей и нашей демаркации…».
