Путешественники - страница 11
— Вот молодцы! — крикнул восхищенно боровик солдатам. — Так его, собачьего сына! Так, поганца!
— Браво! — захлопала в ладоши сыроежка. — Слава героям!
Победа, правда, была одержана ценою двух убитых и нескольких раненых, которых тотчас унесли на носилках санитары. Но это ничуть не умалило величия битвы, в которой муравьи с беззаветной храбростью защищали свои владения.
Полные удивительных, незабываемых впечатлений, легли боровик и сыроежка спать этой ночью…
Исцеление
Утром следующего дня, как только боровик с сыроежкой обильно и с аппетитом позавтракали, к ним пришла санитарка из больницы.
— Вас просит к себе доктор, — сказала она вежливо. — Будьте добры, идемте со мною в приемную.
Отправились с дрожью в сердце. Прошли длинный лабиринт коридоров, поднялись этажом выше и очутились в просторной приемной врача. Вся мебель и стены ее были окрашены блестящей белой краской. Вдоль стен стояли застекленные шкафы, полные всяких баночек, флаконов и сверкающих инструментов, остро пахло медикаментами. Доктор — седенький старичок — сидел за столом, а около него стояла Мурашка, как видно, ассистентка в белом халате и очках.
— Приветствуем! Приветствуем дорогих пациентов из таких далеких краев! — поднялся доктор им навстречу. — Садитесь!
— Мы просили б вас, — залепетал растерянно Шапочник, — просили б…
— Знаем, все уже знаем, дорогой боровик, — успокоил его доктор. — Раздевайтесь, будьте любезны!
Трепеща, разделись. Доктор внимательно выстукал обоих и, щелкнув пальцами, сказал:
— Да, есть червячки… Слышно, копошатся поганцы.
— И у меня, доктор? — едва выговорила сыроежка.
— Есть и у вас, хотя и не такие еще большие, — ответил профессор. — Есть, к сожалению… Нужно, знаете ли, операцийку…
При слове «операция» у боровика душа покатилась в пятки, а сыроежка побледнела, как стена. Заметив их состояние, Мурашка-ассистент успокоила несчастных:
— А вы не бойтесь, не такая уж это страшная операция. Все будет хорошо.
— Эге, вы даже и не почувствуете ничего, не бойтесь! — подтвердил доктор. Тем не менее у боровика и сыроежки зуб на зуб не попадал от страха. Кто его знает… А он тем временем распорядился приготовить операционную, куда и повели дрожащих пациентов. Там им дали чего-то выпить, положили на операционный стол — и… что было дальше они не почувствовали, погрузившись в блаженное забытье. Очнулись уже на чистеньких постелях в больнице.
Доктор пощупал им пульсы, успокоил и показал на баночки с червяками.
— Видите, что мы вынули из ваших тел?.. Еще б недели две и погубили бы проклятые вас!
— Да, я чувствовал, доктор, что сосет меня что-то под ложечкой, — сказал боровик с облегчением. — Помнишь, Рябенькая, на поляне?..
— Как не помнить! Но мне и в голову не приходило, что и во мне расплодились уже такие громадные!
— Вы, наверно, внушали себе, что их у вас быть не может, поэтому и не чувствовали их… Правда?
— Да, дорогой доктор. Я не разрешала себе даже думать о них. Не хотела верить, что они могут съесть меня живьем!
— А это главное во всякой болезни, всегда нужно верить в себя и в свое здоровье! — сказал доктор. — Ну, а теперь, после нашей операции, вы уже до самой смерти можете червяков не бояться. Их у вас не будет.
— Ох, как мы вам благодарны! — начали взволнованно благодарить грибы.
Но доктор приказал им лежать спокойно и не волноваться. Так они и сделали. Приятно потом было вспоминать дни, проведенные в больнице. Ласковые мурашки-санитарки заботились о них, как о родных детях. Они кормили их, поили всякими нектарами, читали, чтоб развлечь их, разные сказки и истории. Старенький доктор давал им ежедневно какие-то животворные лекарства, часто навещала их стройная ассистентка с другими молодыми докторами. Приходили проведывать больных и другие муравьи и мурашки. Время текло незаметно, силы быстро прибывали.
Настал день, когда доктор сказал:
— Ну, можете вставать. Теперь вы здоровы, я полностью спокоен за вас.
— Ох, исцелитель вы наш, отец родной! — повскакали выздоровевшие с кроватей.
Как же они благодарили старенького доктора и других докторов! Боровик не мог сдержать слез благодарности, а сыроежка кинулась целовать старичка.
