— Прости, — вдруг выдала она. — Просто, когда тебя нашли ослабленного и всего в крови на палубе, а потом ты еще целый день метался в бреду, я сильно испугалась за тебя. Думала, потеряю.
— …
— А ты метался. Звал меня. Умолял, чтобы нас не трогали. Грозился кому-то страшными карами и местью за нас… Это было жутко и приятно одновременно…
Хаос. Я ничего этого не помнил.
— … Извини. Не сдержалась.
Джайна замолчала и снова виновато опустила глаза.
— Постой, — взял ее за ладошку и обнадеживающе слегка пожал. — Все нормально. Не надо извинений…
Она подняла глаза. Взгляды встретились. И тут, словно искра пробежала между нами. Не осознавая, что делаем, телами прильнули друг к другу, губы слились в поцелуе, а пальцы переплелись. Безумие страсти захлестнуло с головой.
Выпутавшись из ее пальцев, мои руки проникли под полы расстегнутой курточки и жадно заскользили по стройной спине, спускаясь все ниже и ниже. Джайна вновь отстранилась. Я замер и недоуменно приподнял брови. Неожиданно, она вцепилась мне в борта рубахи и рванула их из всех сил. Ткань затрещала. Пуговицы, словно капли, брызнули во все стороны, обнажив перетянутую бандажом грудь.
— Ой, прости, — смутилась волшебница. — Забыла…
— Все нормально. Уже не болит, — прошептал и, притянув растерявшуюся девушку к себе, жадно впился в мягкие алые губы. Хаос. Как же давно я об этом мечтал.
Она ответила на поцелуй. Закрыла глаза. Руками оплела шею. Мои ладони снова пустились гулять по ее спине. Спустились на пояс. Выдернули заправленные в брючки полы белой блузы. Скользнули под них.
— Ой, — прервавшись, вздрогнула Джайна. — Холодно.
— Мгм, — пробормотал я, улыбнувшись. И снова страстно вцепился в мягкие теплые губы, проникая внутрь. Языки переплелись.
Ладонями обхватил узкую талию, скользнул вверх — к груди. Не прерывая поцелуя, Джайна чуть отстранилась, предоставляя простор моим рукам, но дальше им помешала двигаться ткань блузы. Напрягся. Рванул. И вот уже рубашка самой Джайны трещит по швам, а серебряные пуговицы летят вслед за моими. Нащупал нагрудную повязку, стягивающую два таких желанных полушария. Просунул кисти под нее, сдвигая ткань вверх и освобождая пленниц. Остановился, нежно обхватив их.
— Мммм… — промычала чародейка. Прервала поцелуй и рванула застежку на своем плаще. Тот с мягким шелестом соскользнул с плеч. Вслед за ним упала и курточка. Воспользовался моментом и перевел взгляд на грудь волшебницы.
Хаос! Какая же она у нее идеальная и красивая. Ни у одной женщины не встречал такую. Между потрясающими полусферами висел серебряный круглый медальон с пентаграммой, но мне было интересно другое…
— Ты, знаешь, что у тебя очень красивая грудь? — прошептал я, неохотно оторвав взор.
— Дик, заткнись, а? — нежно проворковала Джайна, и наши губы снова встретились. Ручки волшебницы скользнули по спине вниз. Одна моя рука тоже выпустила свою упругую добычу, прошлась по гладкому девичьему животику, вцепилась в пряжку брючного ремня, ослабляя его. И через пару мгновений проскользнула внутрь. Под ткань.
Волшебница оторвалась от поцелуя. Издала короткий стон. Посильнее прижалась к ладони, даря себя всю. А потом медленно провела языком снизу вверх по моему подбородку и губам. Да так, что по спине побежали мурашки. Это было потрясающее ощущение, хаос побери! И будь я трижды проклят, если соврал.
— Сделай еще раз так, — попросил ее.
— Пошли на кровать, — вместо этого тихо и с хрипотцой предложила Джайна…
* * *
— Итак, о чем ты хотел поговорить? — спросила чародейка, когда мы утомленные пережитым, обнявшись, лежали на узкой койке. Голова волшебницы покоилась на моей груди, и я наслаждался ароматом ее золотистых волос, поглаживая нежную кожу бедра.
— А Дункан не зайдет?
Не хотелось бы оказаться в ситуации, когда в каюту внезапно завалиться мой сосед, а я тут весь такой из себя возлежу на его койке с его же сестрой.
— Нет. Он все еще в трюме, — она приподнялась на локте, взглянула на меня и провела пальчиком по груди, описав круг, пробежалась по перевязке, а затем медленно стала опускать его все ниже и ниже. — Не волнуйся. Я отслеживаю его перемещения.
