Этот труд — часть отчёта о двадцатилетних исследованиях в области познаний туземных племён и их шаманских практик, среди которых перепросмотр являет собой одну из наисильнейших.
Поскольку слово «шаманизм» сегодня неимоверно расширило спектр своего значения в сравнении с первоначальным своим смыслом у народов Сибири (откуда оно к нам и пришло), то кратко очерчу, как его понимаю я и как в дальнейшем намерен использовать на страницах своей книги.
В самом общем рассмотрении, шаман — это человек, наделённый знанием и силой контактировать со сверхъестественными силами — в основном, для исцеления соплеменником. Эти силы могут быть духами, божествами, природными Стихиями, энергиями или самим всемогущим Господом.
Буквально за последние двадцать лет произошла удивительная метаморфоза — шаманизм перестал «ютиться» в узконаучной сфере антропологических исследований, привлекши к себе внимание тех многих и многих, кого искренне интересуют практики целительства и духовного роста.
Первоначально такие люди только и мечтали о встрече с «настоящим шаманом», чтобы сполна ощутить на себе воздействие его могучей силы и сверхъестественных возможностей. Но с годами исканий и экспериментов росла и искушённость — теперь они сами хотят стать шаманами, исцеляя других и принося радость в окружающий мир. Но есть тут и другая сторона медали: бесчисленные книги, группы и семинары предлагают всем желающим лёгкий путь к овладению шаманскими способностями, соблазняя людей с низкой самооценкой возможностью стать важным в собственных глазах.
Само неистовое желание открыть в себе сверхъестественные дарования есть лишь обратная сторона смутно ощущаемой бессмысленности повседневного существования. Не случайно для современного человека шаманизм неразрывно связан с идеей власти — власти исцелять, менять ход жизни, «улучшать» судьбу, повелевать, обладать, контролировать.
Моё многолетнее пребывание среди мексиканских индейцев (прямых потомков древних тольтеков[1], как я полагаю) обогатило меня совершенно иным взглядом на это явление: шаманизм — это, прежде всего, служение, и лишь в самую последнюю очередь — власть.
Настоящие шаманы, которых я знал, выполняли миссию служения соплеменникам как свою первейшую обязанность. И ценятся они не по тому, насколько велика их сила, но насколько самоотверженно оказывают они помощь другим, не требуя за это ничего взамен. Они вечно беднейшие из беднейших, поскольку, охотясь или возделывая землю наравне со всеми (чтобы прокормить себя и семью), большую часть времени тратят на безвозмездное целительство.
