Она появилась на поляне без всяких предваряющих эффектов, без всяких портальных окон и прочего баловства в виде воздушных вихрей или пентаграмм. Только что ее не было на поляне и вот она уже стоит здесь, одной рукой упершись в пояс, а другой похлопывая себя по ноге тонким коротким жезлом. Разумеется, черным.
– Так, так, так… – промурлыкала женщина, осматриваясь по сторонам.
Она подошла к лежавшему на траве человеческому телу. Высокий, до пояса, боковой разрез на ее платье демонстрировал длинные точеные ножки, обутые в изящные туфельки на высоком тонком каблуке. Туфли, естественно, тоже были черного цвета. – Мертвый Трисмегист! Кто бы мог подумать? Эх, Эсс… Глупец! Говорила же я тебе…
Она склонилась над телом и несколько долгих секунд рассматривала его. Потом выпрямилась, бросила оценивающий взгляд на истоптанную копытами пентаграмму и, цокнув языком, кивнула, признавая мастерство сотворившего ее. Кинула беглый равнодушный взгляд в сторону тела Древнего и опять повернулась к человеческому телу. Минуту стояла в печальной задумчивости, о чем-то размышляя.
Вдруг она нахмурилась и посмотрела в сторону.
– Это кто еще решил сюда наведаться? – недовольно произнесла она.
Там, куда она смотрела, прямо в воздухе появилась дверь. Обычная деревянная дверь, какие тысячами встретишь в любом городе. Она со скрипом отворилась внутрь, и в дверном проеме показалась нога в деревянном башмаке и ярко расцвеченном разноцветными полосами чулке, у колена чулок был подвязан смешным желтым бантом. Вслед за ногой на поляну выбрался и ее обладатель – довольно молодой человек, закутанный в малиновый плащ. В руках он держал лютню, а на голове у него примостился украшенный белым пером берет, как у художника с карикатуры.
– Несравненная! – закричал он, как только увидел стоявшую на поляне женщину. На кучу окровавленного мяса у ее ног, бывшую когда-то человеческим телом, он не обратил никакого внимания. – Не будешь ли ты так добра и великодушна составить компанию мне, бедному и несчастному, всеми брошенному…
Договорить ему не дали. Женщина поморщилась и резко оборвала его:
– Прекрати паясничать, Ренд! Всем уже надоели твои шутки! И что это ты вырядился, как королевский шут?
– Это не шутовской наряд! – возмутился Ренд. – Это наряд бродячего менестреля! Кали, ты меня удивляешь! Не отличить благородного менестреля от какого-то дворцового клоуна? В какой глуши ты воспитывалась?
Кали оставила без ответа вопросы Ренда.
– И зачем тебе этот наряд? – спросила она. – Еще и лютню взял! Ты хоть играть на ней умеешь?
Голос Кали был полон сарказма.
– Нет, – беспечно ответил Ренд. – И не собираюсь учиться.
– Зачем тогда она тебе?
– Ты забыла? Сегодня же во дворце у Снежной королевы карнавал! Надеюсь, ты составишь мне компанию? Будет весело, обещаю!
– А как же Аша?
– Ах! – Ренд принял удрученный вид. – Мы расстались. Весьма недовольные друг другом! Кто бы мог подумать, что эта коварная красавица окажется настолько бессердечной и меркантильной!
– А я предупреждала тебя!
– Я был слеп, наивен и влюблен! Спешу исправить свой промах, – Ренд отвесил Кали церемонный поклон. – И пригласить тебя на бал-маскарад!
– Я подумаю, – холодно ответила Кали.
– Ах, – Ренд вскинул руку ко лбу. – Я не переживу отказа! Я наложу на себя руки, я брошусь в омут, я удавлюсь! Я напьюсь, в конце концов!
Кали равнодушно пожала плечами и вновь обратила взор на лежавшее у ее ног изуродованное тело.
– Что там? – Ренд подошел к Кали и вгляделся в человеческие останки, а потом окинул взглядом всю поляну. – Ага! Эссобиар Трисмегист! Император Крида. Убит Древним. Судя по пентаграмме, этот демон с девятого круга Пекла.
Ренд снял с головы берет и помахал им в воздухе:
– Да я скорее съем этот головной убор, чем поверю в это!
– Ты думаешь? – легкое удивление пробежало по лицу Кали. – Ты считаешь, что Древний девятого круга не смог бы убить Эсса?
– Эсса? – заинтересованно переспросил Ренд. – Даже так? Любопытно…
– Трисмегиста, – поправилась Кали. И холодно добавила: – Высшему демону это вполне по силам. Тем более, демонам с девятого круга Пекла.