- Это твой магический посох, - сказал он. - Он будет защишать тебя от демонов. Если ты встретишь хоть одного, то брось им в него. Он могущественнее ружья.
Я потрогал шест. Он был очень легким и, очевидно бесполезным для защиты от чего-либо материального. На мгновение мне показалось, что мы дети в воображаемой игре. Однако, эти люди были воинами, которые постоянно воевали не на жизнь, а на смерть со своими врагами. Разве их выживание не зависило от их подлинного контакта с реальностью?
По мере того, как день подходил к концу, тропа становилась все более крутой и скользкой. Часто казалось, что каждые два шага, которые я делал вперед, были напрасными, так как я соскальзывал назад по грязи, похожей на глину. Мы часто останавливались перевести дух и сделать глоток воды, смешанной с массой из маниокового пива из наших фляг. Иногда закусывали вареным маниоком или копченым мясом, которые они несли в своих сумках из обезьяней шкуры. Мне, однако, было запрещено есть твердую пищу.
- Ты должен страдать. Так, чтобы предки тебя пожалели, иначе древний призрак не придет, - объяснил Тсанчу мне.
Этой ночью, усталый и голодный, я попытался заснуть в шалаше из пальмовых ветвей, которые мои компаньоны построили для нас на верхушке сырого, холодного гребня горы. Как раз перед рассветом пошел дождь. Слишком озябшие и недовольные, чтобы оставаться там, где мы были, мы снялись с лагеря и стали пробираться ощупью в темноте гребня. Дождь усиливался. Вскоре молнии, сопровождаемые взрывами грома, стали периодически освещать наш путь. Многие из ударов молнии казались очень близкими, попадающими непосредственно в самый гребень, по которому мы шли, поэтому мы стали двигаться как можно скорее, чтобы уйти из зоны грозы. Я потерял из виду своих попутчиков, более привычных к неве - рентному аллюру, с каким они двигались по лесу. Даже при нормальных обстоятельствах индейцы передвигаются со скоростью четырех или пяти миль в час. Теперь это, казалось, были все шесть.
Вскоре я окончательно потерял из виду своих компаньонов. Я предположил, что они думают, что я могу следовать за ними. Они без сомнения будут ждать меня где-нибудь впереди за концом гребня.
Таким образом, я настойчиво продвигался вперед мокрый, усталый, голодный и боясь быть совсем потерянным в этом огромном необитаемом лесу. Прошли один, два, три часа, а я еще не встретил их. Дождь перестал и свет в пустынном лесу стал сильнее. Я искал поломанные или согнутые ветки молодых деревьев - знак, который индейцы оставляют о своем проходе, но безуспешно.
Я остановился, сел на бревно посреди капающего леса и старался ясно обдумать свое положение. Я издал особый зов индейцев для дальнего расстояния - крик из глубины легких, который может быть услышан за пол мили. Я кричал три раза, а ответа не было. Я был близок к панике. У меня не было ружья, поэтому охота полностью исключалась. Я не знал куда идти. Единственные знакомые мне в этом лесу люди были мои отсутствующие компаньоны. Я знал, что в общем мы направлялись на запад. Но плотный балдахин леса мешал мне видеть положение солнца. Гребень имел многочисленные ответвления так, что я но знал, по которому было бы лучше следовать. Почти наудачу я выбрал один гребень и последовал по нему медленно, заламывая ветки приблизительно через каждые 10 футов, чтобы направить моих компаньонов на случай, если они, разыскивая меня, пойдут этим путем. Время от времени я звал, но в ответ не слышал ни звука. Я остановился у какого-то потока и добавил воды к сгущенному пиву в моей фляге. Во время отдыха я обливался потом, дюжина бабочек кружили вокруг, часто садясь мне не голову, плечи и руки. Я наблюдал, как они высасывали пот из моей кожи и одновременно мочились на нее. Я встал и пошел вперед в лес, опираясь на бальсовый посох. Становилось темно. Своим коротким мачето я нарубил веток молодых деревьев и сделал грубый шалаш. Выбившись из сил, я отпил немного пива, затем укрыл свое тело листьями и вскоре заснул.
Когда я проснулся, слабый свет просачивался сквозь балдахин леса. Лежа там, в зеленой тишине, я услышал приглушенный шум. Меня поразило от неожиданности и я не мог уяснить его направление. Я спокойно слушал может быть пятнадцать минут, когда послышался другой звук в стороне слева от меня. Это был явный выстрел. Я вскочил и помчался в направлении звука, спотыкаясь и скользя. Время от времени, на этот раз немного справа от меня, слышались эти звуки. Я изменил курс и вскоре мне пришлось карабкаться вдоль обрывистого каньона, цепляясь за вьющиеся растения и скользя от одного дерева к другому. Я услышал постоянный рев, похожий на звук проходящего товарного поезда. Вдруг я оказался на усеянном камнями берегу реки. Около четверти мили вверх по течению, громадный водопад перекатывался через голый скалистый утес. И вблизи его основания я мог видеть своих попутчиков; в эту минуту они были моими ближайшими друзьями на свете.
