- Любого. Даже грудного. Но тогда с кормилицами.
- Хорошо. За первой партией можете присылать завтра утром.
Десять золотых, конечно, было жалко, но сейчас скупиться нельзя - собственная голова стоит дороже. В нескольких часах пути к северу от столицы стоит замок его троюродного брата барона Корбие. Подвалы там обширные, четыреста человек вполне разместятся, еще места останется вдоволь. Подарок для жрецов отменный. А потом, когда он отсидится в храме, можно уехать дальше на запад. В четырех герцогствах прикуплены хорошие поместья, да и с собой прихватит золотишко. Это Якунер увез сто возов с шубами и прочим барахлом, а он поедет налегке. Если же дорога окажется перекрытой, тогда четыреста рабов, им спасенных от лап храмовников, он отдаст Ксандру, который, без сомнения, оценит спасение этого грязного сброда. Надо будет сказать Ксандру, что он, Шоген, сильно рисковал, спасая рабов от смерти. Тот поверит. Ха-ха!
Вернувшись к себе, командир королевских гвардейцев вызвал Лайса.
- Завтра стражники передадут тебе несколько десятков, скорее, сотню пленников. Их ты отвезешь в замок Корбие, а сам со своими людьми вернешься обратно. Такие поездки будешь делать каждый день.
- Да, милорд.
Тем временем число благородных лоэрнцев и богатых торговцев, стремящихся выехать из города, с каждым днем увеличивалось. Оговоренных четыреста человек стражники наловили за три дня. Но с окончанием выполнения заказа их командира облавы не прекратились. Аппетит, как известно, приходит во время еды. Одно дело, когда нужно нахватать побольше местных оборванцев, за которых стражники лично ничего не получат, другое дело - богатенький люд, покидающий город. Здесь можно было даже не хватать, обращая людей в рабство, тем более сейчас на рабов цены резко упали. Гораздо выгоднее очищать от денег кошельки, а их владельцев отпускать, если, конечно, тех просто не прирезали, чтобы не дергались и не мешали облегчению кошельков.
Но, несмотря на начавшийся исход, большая часть знати не рискнула покинуть столицу. Им как-то не верилось, что королевские войска уступят ларцам. Вот уже девять лет, как королевством правит Пургес Первый, при котором не было проиграно ни одно сражение. О чудесной настойке, превращающей солдат в разъяренных львов, знали уже все в стране. А магия жрецов? У Ксандра ничего этого нет, разве что какие-то каноне.
Был еще один повод, сдерживающий город от повального бегства. Несколько десятков человек, пытавшихся вырваться за пределы городских стен, были схвачены и прилюдно казнены на центральной площади. Ради этого на время казни даже отменили закон о запрете собираться более трех человек вместе. Надо ли говорить, что повесили обычных местных простолюдинов. Именно местных, а вот хаммийцев, уезжающих из города, не трогали. А уж аристократов и подавно.
Когда разведка донесла, что Ксандр Каркельский вместе со своим войском находится в одном дне пути от Лоэрна, его величество Пургес Первый приказал готовиться к бою. Местом сражения было выбрано поле в версте от городских стен.
Отряды наемников выдвигались к месту сражения, выходя через южные ворота. Две с половиной тысячи солдат Пургес отдал под командование барону Табуру. Тому самому, кто до Шогена возглавлял личную королевскую сотню, но был снят за казнокрадство. С тех пор прошло несколько лет, и Пургес решил, что Табур уже наказан достаточно, будучи отлучен от различных денежных должностей. В конце концов, Табур - свой человек, а своими людьми Пургес разбрасываться не любил. Какие ни есть, но, по крайней мере, знаешь, что от них ожидать. Тем более все они давно находятся в одной упряжке и им есть, что терять.
Табуру король выдал три бочонка военного эликсира, строго наказав, применить его по назначению. Ведь от успеха применения настойки хачху зависел исход предстоящего боя. Драгоценные бочонки Табур отдал под охрану баронету Васелу, брату его главной фаворитки. Сама баронесса Васела сопровождала Табура в этой, как она выразилась, увлекательной поездке. Впрочем, помимо основной цели поездки баронессы, у нее было и второе желание. Хотя, может быть, оно было не вторым, а первым. Каждый такой бочонок оценивался в пятьдесят золотых монет. А бочонков было целых три. И охранял их ее родной брат.
