— Понятно. — И я отправился выполнять поручение.
Проделав изрядную часть пути, я въехал в окрестности Сафиры.
Журчала река, светило мягкими, предзакатными лучами солнце, жужжали мухи — чем не рай земной?
Мое благодушное состояние нарушил отряд всадников, выехавший мне навстречу. Его командир, оценив мой внушающий доверие вид, обратился ко мне с вопросом:
— Скажите уважаемый путник, вам не попадался по дороге один лысый старец, одетый в белый хитон, верхом на осле?
— Нет. Ни стариков, ни ослов не видел, — ответил я и сам не понимаю, что на меня нашло, но мне захотелось подтрунить над ними — с издевкой спросил:
— Неужели старик, которого вы разыскиваете, столь опасен, что для его поимки требуется десять вооруженных мужчин?
Любезность начальника отряда мгновенно рассеялась:
— Шутить на дорогах — вот, что опасно, — мрачно процедил он, и резко скомандовав своим людям, помчался дальше.
Я же продолжал свой путь, но безмятежно доехать до Сафиры мне так и не удалось — всему виной проклятый осел — я услышал возле рощи его пронзительные крики. Я свернул с дороги, направив своего коня на зов противного животного. Осел запутался в веревке, которой был привязан к дереву, совсем недалеко от дороги. Можно лишь чудом объяснить то, что всадники не услышали столь энергичные крики. Я распутал ноги осла и привязал его к другому дереву, так как у старого не оказалось ни травинки. Скотина благодарно взглянула на меня и занялась свежим завтраком.
А я подошел к белому, как зима, старцу, борода которого служила ему чем-то вроде одеяла, а вот голова его могла лишь мечтать о такой растительности — она сверкала, как начищенный котелок.
Ему было явно не до шуток. Он постанывал и держался за поясницу.
— Что с вами приключилось, почтенный старец? Почему вы один, в лесу, лежите на сырой земле? — ваши кости не вынесут такого обращения.
— Увы, добрый человек, ваше предупреждение запоздало. Мои кости уже пострадали и не от сырой земли, а от недельной тряски на строптивом осле. Не для моего возраста такие путешествия. Злая немочь вселилась в мое тело — я прилег на землю и силы оставили меня. В боку стреляет, а ноги отнялись. Совсем немного я не добрался до цели своей поездки.
— Какая забота погнала вас в путь? — удивился я.
Старик не ответил.
— Скажите, какую помощь я могу вам оказать?
— Вы никого не встретили на дороге? — обеспокоенно спросил старик.
— Меня спрашивали о том же совсем недавно десять вооруженных людей. Кажется, они искали человека похожего на вас.
— Значит они рядом! — воскликнул старик и погрузился в тяжкие раздумья.
— Простите, почтенный старец, я вызвался вам помочь, но вы не ответили мне.
— Да, да…Добрый человек. Я очень благодарен вам за внимание, но я буду честен с вами: ваша доброта может вам повредить. В настоящее время я опасен для тех, кто обо мне заботится.
— Вы хотите сказать, что я должен бросить вас одного, неподвижно лежащего в лесу, чтобы вы умерли от голода, и холода. Неужели я похож на человека способного на такое? Впрочем, я и сам не верю в свое бескорыстие. Я предлагаю вам свою помощь в обмен на некоторую порцию правды. Согласитесь: я должен знать в какую историю впутываюсь.
— Это справедливо, — кивнул старик. — Я готов поделиться с вами рассказом, хотя опасаюсь, что он отпугнет вас от меня, как от заразной болезни.
— У меня лицо человека, умирающего от страха?
Старик наконец-то улыбнулся.
— Почему за вами охотятся и кто эти люди?
— Люди, разыскивающие меня, принадлежат Дому Фендуко — одному из самых влиятельных кланов Гэродо. А вот для того, чтобы сказать вам: почему они охотятся за мной — придется рассказать всю историю. Но мне бы тоже хотелось задать вам несколько вопросов: кто вы и как вас зовут, откуда держите путь?
— Зовут меня Льен Жарра, я служу у герцога Брэда и еду по его делам в Сафиру.
— Герцог Брэд — это неплохо, — задумчиво сказал старец.
— А ваше имя, почтенный человек, я могу узнать?
— Я — Пентамон, слуга Лесных Духов из братства Синего Клена, еще несколько месяцев назад был жрецом в Лесном Храме, неподалеку от Сафиры.
— Что же произошло?
— Пренеприятнейшая история, — тяжко вздохнул человек. В голосе его звучала смертельная усталость. — Новая история о старых как мир вещах: корысть, опасное честолюбие, предательство и лжесвидетельство. И я, самым постыдным образом, оказался замешанным в это дело.
