Они мылись долго и с наслаждением, удивляясь мимолетно странному переплетению труб с хитроумным названием «Водопроводно-отопительная система. Объект Сторожки-Хермы. Старший мастер Свени», как было указано на украшенной завитушками стальной табличке. Еще ряд табличек различного цвета с преобладанием красного предвещали многие беды и упреждали желания, достойные сумасшедших: «Не курить! Возможно скопление газа!», «Не сверлить, труба — пять уардов!», «Вытирайте ноги!», «Уходя, сначала погаси топку, а потом заверни воду!», «Экономьте масло светильников!» Особенно поражала воображение огромная надпись, сделанная прямо на стене: «Гном! Помни: в ванной комнате нельзя читать даже с металлических пластинок! Опасно для жизни!»
— И ничего смешного, — ожесточенно отдраивая пятки камнем пемзы, пояснил Эйви-Эйви. — Однажды один краткобородый недоросль зачитался допоздна, греясь в теплой водичке, и уснул прямо в ванне. Причем навеки, поскольку захлебнулся. Мало того, что сам камнем на дно ушел, как щенок беспутный, так еще и полкрыла затопил, бездельник. Не наш был, из Рода Марколов, но все-таки! Ведь Хермы всегда славились любовью к знаниям.
Через два часа блаженство и покой были грубо прерваны стуком в дверь. Сквозь неразборчивые и ставшие уже привычными ругательства Сердитого Гнома прорвалось краткое, но соблазнительное сообщение о том, что чистые полотенца лежат на полке в прихожей, а все остальное семейство, свободное на данный момент от срочной работы, давно пускает слюни у обильно накрытого стола.
Если что-то и могло заставить короля встать, отрывая священную пятую точку опоры от нагретого мрамора, так это призыв к обеду. Наперегонки с Санди он бросился за полотенцами и был приятно удивлен, обнаружив на той же полке чистую, добротную одежу вместо собственных штопаных обносков. Высушив отросшие за долгий путь вихры и напялив несколько тесноватые и аккуратно подшитые по длине штаны и куртку, он понял, что подлецом будет, если не преклонит колено перед хлопотливыми и заботливыми мастерицами Рода.
— И когда они все успели? — растерянно поинтересовался Санди у синих изразцов, украшавших стены.
Ответом был оскорбленно-возмущенный вопль Эй-Эя:
— Могли бы и у меня спросить для начала! Торни!
— Между прочим, это не я сообщил отцу, что они тебе — родные братья! — донесся из-за соседней двери сварливый баритон Сердитого Гнома. — А настоящему Касту, сам знаешь, для брата одежды не жаль!
— Так это твое, что ли? — изумленно заморгал шут. — Да забирай обратно, что мы, звери, с человека исподнее снимать! — и запрыгал, с трудом вытряхиваясь из узких штанов.
— А! — махнул рукой проводник, неожиданно мрачнея. — Носите на здоровье! Все равно мне пока велико, отъедаться восьмидневок придется. А потом уже вряд ли понадобится…
— Вы идете или как? — Торни превзошел самого себя, вложив в простую фразу массу ругательных оттенков. — Или решили извести на «нет» весь наш Род, уморив его голодом?
В ответ Эйви-Эйви гордо распахнул дверь мощным пинком ноги, едва не расквасив нос топтавшемуся у порога побратиму. Но Торни недаром слыл одним из лучших воинов подземного царства и успел увернуться, разражаясь новым потоком ругательств.
Малая столовая Рода Хермов поражала исполинскими размерами, а семейство — плодовитостью. За огромным столом разместилось никак не меньше полусотни родичей, галдящих от умеренного любопытства и намеков оскорбленных желудков. Как успел объяснить по дороге Торни, в Зале торжественных приемов пищи собралось чуть меньше половины Хермов, что являлось неплохим показателем популярности Гостей Рода. Ибо далеко не каждый Каст может запросто бросить любимое дело и примчаться по первому зову, будь ты хоть трижды Старейшиной. А если учесть, что дальних родственников на данное мероприятие не звали вовсе, самомнение новоприобретенных друзей должно было расцвести махровым цветом.
Но короля и шута подобное количество народу малость пришибло, они скромно кивали на приветственные крики, кланялись, заслышав в общем гвалте свои имена, и даже не старались запомнить перечисляемые назвища присутствующих, подаривших еще двадцать минут ожидания животам, сведенным тоской по горячему.
