Король, прищурившись, поднял голову и насчитал еще девять галерей, одну над другой, смыкавшихся наподобие конуса. В галереях толпились, возбужденно крича и размахивая руками, принарядившиеся по случаю праздника Касты.
Эй-Эй улыбнулся и помахал им посохом.
— Это Коллирег, господин, — взволнованно пояснил старик, — Зал Моста Обрядов. Мы находимся внутри высочайшей вершины Сторожевых гор, Калторны. В далекие, почти забытые времена здесь текли потоки лавы взбудораженного вулкана. Потом вулкан уснул. Прошли века, и его сон стал смертью. Вечность заглянула в незрячие глаза великана, полные радужных грез, и поселилась в них, убивая желание жить. Гномы расчистили окаменевшие потоки Крови Гор, окольцевали внутренность вулкана цепями галерей. В центральном круге построили мосты и площадь. Книзу пропасть опять сужается, и те девять галерей, что под нами, словно отражают верхние ярусы.
На круг площади вступили девять длиннобородых гномов в богатых одеждах с посохами вместо топоров. Остались стоять на кромке, напротив людей, величавые, полные достоинства и властного дружелюбия.
— Девять старейшин, — шептал проводник. — В Элроне все гномьи государства считаются вассальными по отношению к Светлому Королю, Потомку Итани. Поэтому, хотя их и принято называть царствами, здесь нет Верховного Правителя, как в других горах.
— Фэй туар грени хоэ эйверс[18]! — в один голос провозгласили старейшины.
И эхо традиционного приветствия гулко загудело, заметалось по галереям.
Король наморщил лоб, не зная, что ответить, и вопросительно взглянул на проводника. Но вместо Эйви-Эйви ответил Торни. Преклонив колено, сердитый гном еле слышно пробормотал что-то себе под нос. Старейшины изумленно вскинули густые брови и обменялись выразительными и, увы, не слишком обрадованными взглядами.
— Фэй туар грени мо тано[19]! — с улыбкой возвестил старик, словно остужая раскалившийся горн недоверия. И, не переставая улыбаться, пробормотал одними губами: — Ну же, Торни! Вспомни!
Словно услышав призыв побратима, гном кинул на них напряженный взгляд, потом вновь заговорил, уткнувшись носом в сталь навесного моста.
Старейшины опять переглянулись, на этот раз с пониманием и постепенно возвращающимся дружелюбием.
— Сначала побратим пояснил им, что вы не знаете языка, — зашипел Эй-Эй, — и Девять разгневались, не понимая, каким образом чужаки, недостойные быть Друзьями Гномов, проникли на Священную Церемонию. Потом умница Торни напряг содержимое своей бесценной бороды и вспомнил, что вы — Посланники Светлого Короля. И все стало на свои места.
— Мы рады приветствовать наших драгоценных гостей! — перешли на язык Элроны смилостивившиеся старцы, пристукивая посохами. — И втройне рады возвращению нашего сына, достойнейшего среди людей, мудрейшего среди гномов. Гора потускнела и состарилась без тебя, Эаркаст!
— Мои дороги вне Горы были покрыты пылью печали и утрат!
— Как долго ты шел домой, сын Кастов! Клянусь киркою Кователя, твои морщины разгладятся от тепла наших сердец и наших горнов! Твоя старость переплавится в молодость, как морщинистая руда перетекает в идеально гладкую форму творения!
Вздохнувший с облегчением король, не скрывая интереса разглядывал Правителей подгорного Царства. Борода каждого выделялась среди прочих бород своей длиной и густотой, а также фиолетовым цветом, цветом Государства-Стража, Священной Элроны. У каждого девять ритуальных косиц были заплетены аккуратными традиционными колосьями и унизаны драгоценными камнями. Каждый носил на груди знак своего Старшинства и единственную серьгу в ухе, оттягивающую мочку и полностью повторяющую нагрудный символ.
Говорившего гнома украшало ожерелье из переплетенных медных нитей, отяжеленных стальной тележкой, выполненной старательно и точно, с большим усердием. Тележка в ухе была наполнена тускло посверкивающими негранеными алмазами и изумрудами.
— Это Хорм, — словно подсмотрев за Денхольмом, тихо пояснил Эй-Эй, — Старшина Рудокопов и Камнедобытчиков. За ним следом — Старм, Старшина Гранильщиков и Гравировщиков.
— Мы рады твоему возвращению, Эаркаст, да подарят тебе милостивые Боги бороду длинную, как Путь, которым ты идешь! Лучший камень из богатого Пятого Яруса не засияет без огранки, и блеск сына Кастов пока тускл и неразумен. Но ты вернулся, и да воссияют твоя душа и твое мастерство всеми огненными гранями!
