Души умерших предков ведут не только свою скрытую жизнь, но и помогают «оттуда» нам в нашей жизни. На этом построена наша религия, как особого рода знание, помогающее нам жить и совершенствоваться. Наша религия объединяет наш народ и служит для него центральной опорой. Золотой Храм на священном озере – центр и символ, вокруг которого вращается жизнь нашего народа. Он объединяет наши племена в единый народ. На праздники мы собираемся, радуемся, веселимся, почитаем своих предков. В Золотом Храме идут постоянные молитвы, с помощью которых мы славим Бога и общаемся со своими предками. Заметьте, со своими, которые нам помогают и воплощаются через нас, а мы – через них. Вот почему мы ценим свою религию, не смешиваемся с другими народами и защищаем свою землю. Если мы смешиваем с другим народом, то потеряем связь с предками и утратим цепочку продолжения. Наше духовное развитие, угодное Богу, нарушится и затруднится. Если мы потеряем землю, истощим ее неправильным хозяйством, то лишимся опоры. Наше духовное развитие, конечно, не прекратится, но существенно замедлится. Наши души будут находиться среди других народов без всякой поддержки. А воплощения будут происходить не столь регулярно и не в таких благоприятных условиях. Что касается поддержки предков, то мы ее лишимся.
Вот все эти понятия сплачивают наш народ вокруг Золотого Храма, мы проповедуем свою, а не чужую религию, почитаем своих святых и предков. Мы имеем поддержку предков, «колесо» регулярных воплощений и потому быстро духовно растем. Вспомните наших духовных наставников – их достижения удивительны. В нашем народе их больше, чем в ином другом. Несмотря на многочисленные попытки захватить нашу землю, мы до сих пор ее отстояли. Дух нашего народа един. Мы знаем, зачем мы живем, за что боремся. Вот почему семилетние дети, женщины и старики готовы сражаться за свое духовное будущее и ни в чем не давать спуска врагам.
Сыновья слушали отца с горящими глазами. Казалось, что и предки присутствуют на этой беседе, ласково и благосклонно улыбаются. Возникло мощное чувство единения с «душой» народа. Каждый сознавал свою важность и нужность.
А отец продолжал:
– Если тебя даже и убьют, то убьют тело, а не душу. Сохранив землю, свой народ, ты вновь воплотишься и продолжишь свое восхождение к Богу. Каждый из вас может сделать свой дух настолько «плотным», что будет сражаться, несмотря на израненное тело, отрубленные члены. А наши предки помогут выиграть любую битву. (Действительно, сикхи до сих пор сохранили самобытность и самостоятельность, свою религию и территорию. – Примеч. Г. М.)
Жизнь шла своим чередом, Гурмин превратился в мужчину, опытного воина. Они давно уже поженились с Ситой и жили счастливо, имели четырех детей – двух мальчиков и столько же девочек.
Но не так-то все было гладко. Соседи с запада были многочисленны и действовали все с большей дерзостью. Это уже были не отдельные шайки разбойников, а целые армии, уничтожавшие все на своем пути.
Ожесточенность с обеих сторон вышла из границ. Вот та злость, что от одной стычки к другой все более и глубже входит в подсознание, пуская там корни, а потом взрывается, вытесняя все разумное, любящее, что есть в человеке. А после… после наступают осознание совершенного поступка и раскаяние, но это после…
* * *
Ночью Петровичу приснился сон – последняя битва и смерть Гурмина. Все происходящее он видел глазами Гурмина. Неприятельский воин, в тюрбане и богатом воинском наряде, с лицом, похожим на морду лисы, с копьем наперевес мчится ему навстречу. Вот они сближаются, действие замедляется. «Лисорылый» издали бросает копье. Гурмин уворачивается, приникая к шее коня. Они сближаются, Гурмин, как пружина, выпрямляется и с размаха, левой рукой бьет «лисорылого» в грудь, вышибая его из седла. Меч ударяется о прочный панцирь, не прорубая брони, но оглушая врага. Правой рукой Гурмин ударяет следующего за «лисорылым» всадника и поворачивает коня, чтобы затоптать «лисорылого». Лошадь встает на дыбы, сейчас ее передние копыта обрушатся на грудь врага. Глаза «лисорылого» расширились от страха и ужаса неизбежной смерти. От взгляда, полного мольбы, что-то дрогнуло в Гурмине, и он в последний момент удержал коня, тем самым пощадив врага.
