Сэнди испуганно вздрогнул. Она назвала его полным именем, значит, она в самом деле недовольна.
— Што это? Неприличное поведение для чета, которому вшкоре предштоит ответштвенная работа!
Чин Текки–то шегодня прийти не может. На работу ваш отведу я.
Вше за мной!
Сгорая от любопытства, когорта последовала за Май Тарой вдоль коридора. Вся когорта земной миссии обожала Май Тару, хотя только для Сэнди она была почти как мать. Так он ее воспринимал. Полное ее имя звучало так: «Хо—Май–ик пер Тара–ток 3151». «Хо» и «ик» имели отношение к семейной линии, «май» обозначало статус зрелой взрослой особи, но не принадлежащей к разряду Вышестоящих. «Тара–ток» — личное имя, а «пер» — возраст. Конец жизни был для Май Тары недалек, и Сэнди знал об этом, но старался не думать. Номер служил для того, чтобы отличать Май Тару от остальных особей–родственников, что–то вроде серийного номера партии оплодотворенных яиц, из которых появилась она на свет. Иногда Сэнди осмеливался назвать ее по имени — Тара–ток, — но формально, будучи членом когорты, еще юных особей, он обязан был обращаться к ней не иначе как Май Тара.
До высадки на Землю времени оставалось все меньше, и поэтому даже когорта Сэнди вынуждена была участвовать в общей работе на борту. Иногда приходилось собирать урожай: вытягивать из почвы пищевые растения, очищать от грунта клубни, отделять стебли от листьев. В период цветения когорта собирала соцветия или срывала округлые светлой окраски плоды, если наступало время созревания плодов. Выкапывание клубней было грязной работой, но после сбора урожая приходилось приниматься за работу погрязнее. После сбора урожая когорта готовила почву для следующего посева — выливала ведра жижи из отстойников, смешивала жижу с почвой. Чудесные хакхлийские растения были стопроцентно съедобны. Клубни, стебли, листья, цветы — любую часть можно было приготовить сотней способов. Но из почвы растения высасывали все, поэтому предварительно следовало питательные вещества в почву вернуть. Перед этим вещества, — разумеется, успевали побывать в мусорных контейнерах и пищеварительных органах членов экипажа и закончить цикл на днищах отстойников.
Но даже такая работа получше, чем чистить загоны хухиков, четвероногих с густым мехом, послушных и очень упитанных животных, дававших экипажу мясо. Хухики ростом не уступали Лизандру и отличались ласковым нравом, хотя воняло от них в самом деле изрядно. Особенно отвратно воняли их экскременты. Бывало, даже в момент загрузки — чтобы отправиться к забойщикам — какой нибудь хухик ласково терся о ногу Лизандра. Бывало, хухик нежно гладил мясистой короткой лапой самого забойщика, всего за миг до рокового удара. Хухики не были похожи на кошек или собак, которых Сэнди видел в земных телепередачах, но лучшего эквивалента домашним животным на корабле не было. Иногда Лизандр сожалел, что у него нет собственного хухика. Желание было неисполнимое, конечно, никто не разрешил бы держать домашних животных на борту гигантского звездолета.
Разве что с определенной точки зрения, сам Лизандр Вашингтон сошел бы за такого любимца.
— Побыстрее! Побыстрее! — подгоняла Май Тара. Когорта плелась следом, пользуясь любой возможностью сунуть нос в первый попавшийся отсек или коридор, томясь от неудовлетворенного любопытства. Когда–то им разрешалось бродить везде. Проходящие мимо хакхлийцы поглядывали вслед когорте — ведь это была группа земной миссии и потому купалась в лучах общего внимания. Не будь она подготовленной к высадке на Землю группой, никто не удостоил бы их лишним взглядом. По хакхлийским понятиям они были всего–навсего «четы», то есть взрослые, но еще весьма юные особи. При обычном положении вещей ни одному из них еще полудюжины лет не доверили бы серьезной работы, но положение вещей не было обычным. У когорты земной миссии не оставалось времени взрослеть и набираться ума–разума, и не за горами было время, когда им придется действовать. Поэтому остальные хакхлийцы относились к юнцам когорты приблизительно так же, как циничный японец второй мировой мог относиться к восемнадцатилетнему молокососу–камикадзе. Серьезная, даже жизненно важная задача, к выполнению которой готовили когорту, вызывала оп ределенное уважение, но дети остаются детьми, к тому же весьма бестолковыми детьми, с ветром в голове.
