Шеп пожал плечами.
— Как сказать. Если хотите заняться каким-нибудь бизнесом, то краска — неплохая реклама. Если же это просто для того, чтобы отвлечься — реклама ни к чему. Наоборот, вы будете выглядеть подозрительно, у людей возникнут относительно вас кое-какие мысли.
— Вы имеете в виду грабителей? — обескураживающе спросил Норвел.
Вирджиния протянула руку к «пайковому».
— Бред! — воскликнула она и сделала затяжной глоток. — Красить не будем!
Наступило молчание. В ДМЛ-доме, напомнил себе Норвел, Вирджиния никогда не давала поводов для сомнений в отношении того, кто был хозяином. Но она редко демонстрировала свою власть над ним в присутствии посторонних.
Но они жили уже не в доме-пузыре.
Мне не хватает Арни, всплакнул молча Норвел, неожиданно ощутив себя полным невеждой. Все шло вкривь и вкось.
Он потянулся к «пайковому». Оно было совершенно мерзким, но он сделал еще один глоток. Как в тумане, до него дошли слова Шепа:
— …не так уж плохо сегодня. Разумеется, со стариком справиться было нелегко, и если бы Норвел не направил на него дуло пистолета, не думаю, что смог бы так легко отобрать у него наворованное.
Вирджиния с одобрением посмотрела на мужа. Но вслух сказала:
— Хорошенько следи за револьвером. Сегодня днем Александра пыталась тайком утащить кухонный нож.
— Что? — поразился Норвел.
— Что слышал! А затем сцену закатила, — с едва скрываемым восхищением продолжала мать — Она связалась с Гренадерами Геринга, а те запасаются ножами и пистолетами. Им, видимо, Братцы Кролики уже становятся поперек горла со своими бутылками с отбитыми донышками.
Норвел сделал еще один глоток «пайкового».
— Ей это так необходимо? Почему?
— Если хочет остаться в живых, должна подлаживаться под остальных, — грустно пояснил Шеп. — Смотрите правде в глаза, Норви. Это Белли-Рэйв, а не школа, которую можно закончить. Это бесконечный День Состязаний, только без всяких правил.
Вот теперь речь зашла о том, что ему было известно, подумал Блай.
— Вы примете участие в Дне Состязаний? — живо спросил он.
— Не-е-е. Только пособие.
— О, вам бы следовало, Шеп. Вот где настоящие деньги. И это не так уж и опасно, если подходить с умом. Вот хотя бы быть копьеносцем в «Инферно Спиллейна». Совершенно безопасно. Из своего собственного опыта могу сказать…
— Дрянь все это, Блай, — произнес Шеп немного нервно. — Больше я не стану этого делать. Раньше принимал участие. Тыкал бедняг-недотеп, которые падали с высоко натянутой проволоки прежде, чем могли добраться до блондинки. Да и сам я залазил на проволоку тоже. Один раз. — Он потянулся к «пайковому». — Она не попала в меня все семь выстрелов. Я раздробил ей бедро своим первым. А затем бросил пистолет. — Он сделал огромный глоток. — Меня за это освистали и прогнали… Я не получил положенной убийце премии. Я даже не получил частичной премии за попадание в живот или плечо. Я не хотел этого. Все чего я добивался, это получить кисти, холсты, карандаш и краски. Живопись — моя страсть. Я получил все это, Блай, и обнаружил, что не могу всем этим воспользоваться. В течении шести гнусных месяцев. А следующие шесть месяцев единственное, что я был в состоянии рисовать, это ее лицо, когда моя пуля попала ей в бедро и она поняла, что сейчас упадет с каната.
Норвел поднялся, слегка покачиваясь и чувствуя отвращение к «пайковому», произнес:
— Мне… мне хочется проветриться. Извините…
— Ради Бога, — сказала Вирджиния, даже не взглянув на него.
Когда Норвел был уже за дверью, он услышал, как она спросила у Шепа:
— Эта блондинка, которую вы подстрелили, была хорошенькой?
