Он проснулся, услышав тихий звук собственного голоса.
Сэнди рывком сел прямо, снял наушники, которые во сне съехали на шею. Возле телеэкрана он увидел Гамильтона Бойла, а на экране — себя самого, он объяснял невидимому собеседнику суть игры в вопросы, одну из самых популярных в когорте за последние лет двадцать.
— Прошу прощения, — сказал Бойл. — Я вас разбудил?
Глупый вопрос. Факты говорили сами за себя, но Сэнди вежливо ответил:
— Ничего–ничего.
— Я хотел посмотреть выпуск новостей, — объяснил Бойл.
— Лейтенант появится с минуты на минуту. Вы не против позавтракать?
— О да! — с энтузиазмом сказал Сэнди. В иллюминатор ярко светило солнце. Под дирижаблем проплывали облачка, похожие на кружево, и лучи солнца приятно грели. Сэнди встал и потянулся.
— Пожалуй, я бы тоже посмотрел новости.
Бойл улыбнулся. Он отлично выглядит, подумал Сэнди. Трудно поверить, что ему шестьдесят два, но именно так сказала Маргарет. Волосы густые, светлые, коротко подстриженные, и лицо без морщин. Хотя, критически отметил Сэнди, черты немного резковаты, и он постоянно улыбается, хотя зачастую вроде бы нет причин для улыбки. Но он, явно старается быть дружелюбным, расположить к себе.
— Главная новость сегодня — это ваш визит, — сказал Бойл. — Кроме того, стоит обратить внимание еще на одно сообщение: довольно большой старый спутник вот–вот сойдет с орбиты, и не исключено, что упадет в неудачном месте, возможны разрушения. Но определенно станет известно не раньше, чем через пару дней.
— Спутники часто падают? — с интересом спросил Сэнди.
— Достаточно часто, — лаконично ответил Бойл, выключая телевизор. Кажется, он не был настроен развивать эту тему, и Сэнди решил ее сменить.
— Я не знал, что в комнате вчера нас снимали. Я имею в виду, когда я рассказывал о корабле.
Бойл внимательно взглянул на него.
— Но вы на нас не в обиде, не так ли? Вы всем очень интересны.
— Особенно вам, копам, — отметил Сэнди.
Бойл, похоже, не сразу нашелся и, помолчав немного, сказал:
— Да, я полицейский, в известной степени. Моя обязанность — охранять интересы общества.
— Как Коджек?
Глаза у Бойла стали круглыми. Потом он усмехнулся.
— Я постоянно забываю, что вы только и делали, что смотрели старые телесериалы. Да, как Коджек. Как любой хороший коп. Мне необходима информация, и получать ее лучше всего от кого–то изнутри.
— Изнутри чего?
Бойл пожал плечами.
— Я о полиции мало что знаю, — продолжал Сэнди. — Чтобы добыть сведения, вы все еще применяете — как же это называется? — да, «третью степень»?
— Никогда не приходилось, — резко сказал Бойл. — Мне лично не приходилось,
— добавил он. — Хотя, не скрою, бывают случаи, когда к ней прибегают. Это естественно, не так ли? Разве у хакхлийцев нет чего–нибудь подобного?
— Ничего, никогда, — уверенно ответил Сэнди. — Чтобы намеренно причинить боль, по той или иной причине — нет, о таком я даже не слышал.
— И никогда не угрожают?
— Причинить боль? Никогда! Или вы имеете в виду угрозу смерти? Тоже ничего не выйдет, — объяснил Сэнди. — Хакхлийцы смерти не боятся так, как ее боятся люди. У них к смерти иное отношение.
— Да, вы рассказывали об этом лейтенанту Дарп, — согласился Бойл.
— Следовательно… но предположим, что один из хакхлийцев сошел с ума, начал вести себя агрессивно, враждебно. Разве не найдется у хакхлийца какого–нибудь эффективного способа допросить его — вынудить его выдать сведения, которые он хотел бы скрыть от остальных?
— Не думаю. Во всяком случае, не угрозами и не пытками. Это исключено.
Бойл, судя по всему, потерял к теме разговора интерес.
— Что–то завтрак задерживается, — сказал он, потом улыбнулся. — Значит, о записывающих камерах вы не подозревали?
Сэнди пожал плечами.
— Скажу вам больше — пока мы не высадились, мы даже не были уверены, что у вас до сих пор есть телевидение. Когда хакхлийцы впервые посетили солнечную систему, им удалось записать множество теле и радиопередач. Эфир бурлил. На этот же раз мы почти никаких сигналов не поймали, и мы предположили, что по какой–то причине вы перестали пользоваться радиосвязью.
Лицо у Бойла было задумчивое, немного грустное.
