Сэнди не хотелось превратиться в решето, тем более что стрелять будет женщина — не молоденькая, но к продолжению рода еще способная, скорее всего. Он повернул голову, насколько мог, и улыбнулся ей.
Она не ответила на улыбку, лишь попросила:
— Будьте добры, не двигайтесь. — Потом наклонилась вперед, так что Сэнди ощутил ее дыхание. — Вы сказали, что живете в Майами Бич?
— Совершенно верно. — Сэнди упорно держался выученного сценария. — Я путешествовал… автостопом… и сбился с пути во время, э-э, бури.
Женщина недоверчиво хмыкнула.
— Тогда где же ваши жабры?
Сэнди нахмурился. Она явно намекает на что–то, но на что?
— Брось, Эммонс, — приказал мужчина. — Капитан разберется.
Он шевельнул пальцами, нажимая какие–то рычажки, потом что–то придавил ступней, и неспешное «флют–флют–флют» винта над их головами начало набирать скорость, и вертолет, качнувшись, оторвался от земли.
Теперь у Сэнди не осталось времени на разгадывание загадок — он изо всех сил боролся с тошнотой, опасаясь, как бы его снова не вывернуло.
Вертолет плавно покачивался — ничего похожего на атмосферный вход модуля, когда космоплан яростно швыряло и подбрасывало, — но все равно Сэнди чувствовал себя отвратительно. Женщина поспешила сунуть ему гигиенический пакет. Сэнди казалось, что желудок его пуст — исключая крошечный кусочек яичницы, проглоченный на ферме. Но к собственному изумлению ему пришлось использовать пакет.
Затем, несмотря на тошноту, он выглянул в окошко. Склоны поросли деревьями, и некоторые деревья были явно больны — голые ветви, пожелтевшие листья, а у некоторых даже ветвей не осталось, торчали одни мертвые стволы. Неважно. Он на Земле! При этой мысли душа Сэнди затрепетала в восторге. Он дома!
Вертолет качнулся, набирая высоту, чтобы перелететь через гребень. В седловине перевала Сэнди увидел дорогу — несомненно, ту самую дорогу, которую так и не отыскал прошедшей ураганной ночью. Сэнди отметил, что ураган прошел над перевалом, потому что на склонах многие деревья были повалены целыми рядами.
Расстояние, которое Сэнди преодолел за шесть мучительных часов, вертолет преодолел за пять минут, даже меньше. Сэнди только–только начал опасаться, что ему вновь понадобится пакет, как вдруг пилот объявил:
— Вот он!
В самом деле, это был он — хакхлийский посадочный корабль. Корабль мирно покоился на плавном заросшем склоне, примяв траву посадочными полозьями, и хотя солнце поднялось высоко, сигнальные огни бледно светили.
Модуль выглядел поразительно маленьким, он словно прижимался к склону. И даже жалким, потому что буря и посадка обошлись с ним немилосердно. Фольга наружного экрана, принявшая на себя удары микрометеоритов на орбите, сморщилась и во многих местах зияла дырами. Маскировочную сеть, которой хакхлийцы пытались укрыть космоплан после посадки, ветром разорвало в клочья.
У кораблика был потертый вид.
Но, Сэнди сразу же бросилось в глаза другое: кораблик больше не пребывал в одиночестве. Его окружили пять летательных машин. Земных машин. Вертолеты более–менее напоминали полицейский, в котором сейчас летел Сэнди, но некоторые были куда больше размером. И вокруг посадочного модуля группками стояли люди, земные люди. Некоторые направляли на модуль или друг на друга телекамеры, а львиная доля внимания досталась экипажу.
Все шестеро хакхлийцев покинули модуль.
Двое, — похоже, Полли и Основа, — говорили в телекамеры. Еще двое присели настороженно у трапа, ведущего к входному люку модуля. А третья парочка забавляла зрителей, веселясь от души, высоко подпрыгивая, благо слабенькое земное притяжение давало мышцам дополнительную силу. Они прыгали друг через друга — игра называлась «чехарда», хакхлийцы позаимствовали ее из детской земной телепередачи, потому что очень уж она соответствовала их лягушачьей анатомии.
Как только Сэнди вылез из кабины вертолета, к нему подскочила Таня. Полицейские испуганно шарахнулись в стороны. Их ладони опустились на оружие, но пистолетов они не вытащили, а Таня, приветливо рыдая, крикнула на хакхлийском:
— Лизандр, ты плохо исполнил задание. Будь осмотрителен в беседе с жителями Земли, пока не узнаешь новый приказi
