Внезапно чуткий слух Хреки уловил произнесенное за одним из ближних слотов слово, и моряк вдруг весь обратился в слух, ибо это слово, название, точнее, кое о чем говорило ему.
- Зоакр был отчаянным малым, - хвастливо, словно названный Зоакр приходился ему младшим братом, произнес какой-то плешивый мужик в рубахе из просмоленной парусины и широких кожаных штанах. Хреки заметил обвязанный у него вокруг шеи пестрый платок, какие носили обычно матросы из Видара, небольшого государства на берегу Хандарского моря. Ту землю называли еще Республикой, и Хреки знал, что ею правили не короли, а собрание купцов, самых богатых, а значит, и самых удачливых торговцев, подобно тому, как это было и в самом Хельдсее. - Он избороздил весь океан, и был одним из тех смельчаков, которые добирались даже до Скельдина.
- Вот как, - удивился сидевший напротив видарца человек, по виду - сухопутная крыса. - И часто ли сей почтенный капитан ходил в те края?
- Врать не буду, - честно, что уже дорогого стоило, признался моряк. - Может, и не часто, но точно скажу, что последний раз он направлялся именно на эти проклятые острова. Да только, видимо, так и не добрался до них, - добавил видарец.
Тот, с кем вел степенную беседу моряк, был немолод, но крепок, хоть и несколько упитан. Хреки, краем глаза разглядывая этого человека, предположил, что то был путник, такой же, как сам он чужак в этом городе. Но, скорее всего, этот мужчина солидного вида, носивший коротко стриженые волосы и бородку, осыпанные ранней сединой, явился в Хельдсее посуху.
Этот человек был одет в коричневый камзол и узкие бриджи, а также в прочные сапоги, подбитые железом, в каких хорошо было шагать по дорогам, не опасаясь быстро стереть подошвы. Капитан "Жемчужного Змея" не заметил оружия, да путник и не был похож на воина. Скромная одежда, чернильные пятна на пальцах, потертая котомка, небрежно брошенная на лавку подле себя, все это позволяло считать чужака кем-то вроде странствующего ученого. Хреки слышал о таких чужаках, записывающих в свои книги обычаи далеких народов, изучающих языки и природу далеких краев.
Этот люд был вполне безобиден, часто становясь жертвами разбойников, не умея толком постоять за себя, ибо мудрость не заменит хороший меч. Правда прислоненный к стене справа от седовласого странника тяжелый посох при некоторой сноровке мог оказаться опаснее даже меча. Во всяком случае, сам Хреки с такой дубиной не испугался бы выйти и против трех вооруженных противников.
- Пираты? - понимающе спросил чужеземец. - Я слышал, что в этих водах весьма опасно.
- Верно, любителей легкой наживы здесь хватает, - криво усмехнувшись, кивнул тот, кого капитан "Жемчужного Змея" окрестил видарцем. - Эти хищники набрасываются на любого, кого повстречают. Особенно головорезы с островов, будь они все прокляты во веки веков, - уточнил он, повысив голос, чтобы было слышно в самом дальнем углу переполненного кабака. - Кровожадные выродки, - при этом моряк покосился на Хреки, сделавшего вид, что ничего не видит и не слышит. - Нападают стремительно, без малейшего сожаления расправляясь со всеми, кто окажется на их пути. Бешеные псы, а не люди!
Хреки с трудом подавил желание подойти к болтуну и вызвать его на поединок, не важно, на мечах, дубинах или самострелах. Да, капитан "Жемчужного Змея" не гнушался обчистить чужие трюмы, но он рыскал по бескрайнему морю в поисках не наживы, а яростной схватки. Если Хреки видел, что его противник слаб, он никогда не атаковал, пусть даже трюмы купца доверху заполненные золотым песком. И это знал каждый в Хельдсее и дальше на юг, кроме, видимо, этого заезжего ублюдка. Услышь тот же Фрейр, как отзывается чужеземец об их соплеменниках, видарец точно давно уже подавился бы своими зубами, и хорошо, если бы тем дело и ограничилось.
Боцман Клагорн перехватил недовольный взгляд светлоголового громилы, явно расслышавшего нелестные высказывания о жителях восточных островов. Видарский моряк сдержал усмешку, потешаясь над этим парнем, вынужденным смирить свою ярость, лишь гневно сверкая глазами. Городская стража имела привычку появляться там, где ее не ждали, и моряк-островитянин, конечно, знал об этом, а потому, как бы ни хотелось ему почесать кулаки, вынужден будет воздержаться от драки, во всяком случае, здесь и сейчас.
