Прокоп потоптался на месте и озадаченно спросил:
— А ты уже слыхал про убийство, Пус?
Кот уже уселся на свой мешок, переводя дух, и устало произнес:
— Да, я даже как бы видел...
Прокоп от удивления обомлел.
— Ты видел, как убили? Да что ты!
— Да не видел, как убили, а труп видел, ‒ Мидун отмахнулся, ‒ Ты еще разнеси по селу, что Пус видел. Мне и так хватило общения с Кабановым, ты еще подлей масла в огонь!
Прокоп повернулся к кустам и прошипел:
— Кла-а-а-в-а-а-а-а, он не убивал, я же тебе говорил!
— А она думала, что я убил? – Мидун озадаченно повернул голову к кустам.
Клава Сыцер быстро спрятала нос обратно в кусты и начала шепотом изрыгать проклятия.
— Она нет, что ты, ‒ вступился за жену Прокоп. – Но ведь в селе молва идет. Ой, идет, Пус, и даже говорят, что не ты, а Кабанов это все. Что он виноват, раз не может раскрыть дело сразу.
— Не удивлюсь, ‒ хмыкнул Пус. – И на меня повесить хотел…
Крыса Прокоп топтался на месте.
— А вы чего сюда выползли? – поинтересовался Мидун.
Прокоп замялся.
— Да мы… Этого… Вроде как беженцы. Бежать хотим. Клава думает, что теперь и нас на колбасу пустят. Мы же с кабаном на таможне работали. Только он на складе начальником был, а мы старшие по качеству товаров. Товароведы.
— И вас убьют? А что, идея! – Пус оскалился, что иногда означало у него улыбку.
Все еще волнующийся Прокоп не понял, то ли кот шутил, то ли он настроен серьезно, но поспешил заверить:
— Да что мы, у нас-то и взять нечего. И Клавка вон бесплодная, есть ее нельзя. А она думает, что нас теперь придут убивать. Народ в селе волнуется, все ходят и камни в карманы суют, чтобы было чем отбиться. Ох, не думал, что такое время застану.
Пус потянулся, разминая затекшую спину.
— Всегда так было. Ты просто не видел ничего в своей норе. А что ты как на парад оделся? Разве в парадном бегут из села?
Прокоп не нашелся сразу что ответить, и задумчиво наклонил голову в бок, смотря в сторону от Мидуна.
— А в чем же надо бежать, Пус? Я не особо важная птица, мне инструкций никто не давал. Но я читал когда-то, чтобы стать беженцем, надо взять самое ценное и уйти из дома. Вот я и обулся в свои лучшие туфли и иду теперь из поселка.
— Самое ценное? А что ж ты ее с собой взял? – заржал кот, указывая на кусты, где сидела крыса-жена.
— Другой не будет… – философски изрек Прокоп.
Мидун поднялся с мешка, еще раз хорошенько потянулся и наклонился, чтобы разогнать кровь по мышцам.
— Ну, беги, раз бежишь. А мне дел много еще надо успеть сделать.
Прокоп кротко кивнул и развернулся с тем, чтобы скрыться в кустах. Но сделав пару шагов, остановился и повернул голову.
— Пус, а если что будет, ты за нас заступишься? – спросил он кота, который уже успел взвалить себе мешок на спину.
— А на кой вы мне нужны?
— Я тебе помочь могу. Но если ты дашь слово, что заступишься, когда придет время. Может, я еще и не сбегу из деревни. Договорились?
Пус немного удивился такой смелости обычно трусоватого Прокопа, но, видно, страх прижал его так, что даже он уже перестал бояться всего остального, кроме своего страха.
— Ну, если будет ситуация, то я тебя не трону. Слово даю, ‒ нехотя произнес кот.
— Барка доносит на тебя. Следит и доносит. Кто к тебе домой приходит, что ты пьешь, и вообще все, что видит и знает про тебя.
Мидун помолчал некоторое время, искажая морду презрительной гримасой, а затем проговорил:
— Вот сука, а…
Прокоп уже спрятался в кустах, но оттуда еще добавил:
— Помни, что слово дал! И учти, она доносит, она сама Клаве говорила!
Раздосадованный Мидун направлялся сельской дорогой к землянке Драного, задумчиво пиная мелкие камешки. После такой новости он перестал замечать тяжесть мешка, усталые плечи не донимали его ломотой. Мидун был ошарашен, ведь в свое время он не раз жалел Барку и не бил ей морду, не воровал ее вещи, кроме той банки с грибами и еще каких-то пустяков. По-пьяни он не ломился к ней в хижину и не мочился на крышу ее дома. Он думал, что эта несчастная мышь относится к соседу с уважением. К пущей его досаде, ничего путного из способов мести пока что не пришло ему в голову. Но мстить надо было. Так, блуждая в своих мыслях, кот неожиданно для себя оказался возле дома медведя, больше походившего на глинобитную землянку.
