Как говорится, я недооценил масштаб того, что задумал. Сухое хранилище Юкка Маунтин рассчитано на 77 000 тонн хранимого материала. В первом уровне, который я уже освоил, находилось порядка 30 000 тонн в виде капсул. Это 6000 капсул при среднем весе в пять тонн на штуку. И все это теперь только мое! По одному-двум картриджам SSS-размера с T3 видом сырья. Это десять-двадцать Очков сущности только за них и только с одной капсулы! А еще есть T1 металл и T2 металлы. В общем, я нашел свой джекпот!
***
# 70-е сутки после теракта / 7 дней до события Точки Ноль
Прошло два с половиной месяца с событий на стадионе. Наконец, двенадцатого сентября состоялись похороны Ричарда и его отца Стэна Крида на кладбище Аризоны, откуда они оба были родом. Их семья жила в Квартцзите — городке на границе со штатом Калифорния. Я тоже сходил попрощаться с другом. Не считая матери, соседей и ряда знакомых со стороны его отца, почти никто не пришел. Другой штат, как-никак. Да и слишком много похорон было за последние два месяца. Мне было немного обидно за Ричарда. У него никогда не было девушки. И сегодня, не считая матери, ни одна женщина не проронила за него ни слезинки.
Когда все разошлись, остались только я и миссис Крид. Ее звали Флора. Она немного моложе моей мамы. Типичная американка, мечтавшая о спокойной старости. Она так и не увидела внуков, которых ждала.
— Миссис Крид…
Флора резко обернулась.
— Я была уверена…. — Она остановилась и замолчала. — Я была уверена, что ты погиб там, на стадионе. Ричард прислал ваше общее фото. А потом ты приходишь сюда…
— Я думал, вы не прислали приглашение по ошибке.
— Все считали, что ты погиб! Почему ты жив, а мой мальчик мертв? Мой Ричард…
Она плакала навзрыд, а я не знал, что надо делать в таких ситуациях. Обнять ее? Промолчать или сказать слова утешения? Начать оправдываться?
— Я проспал в тот день. Хотите верьте, хотите нет. До меня только спустя пару дней дошло, как близко смерть подошла ко мне в тот вечер. Севший телефон спас мне жизнь. Ричард звонил, но я не слышал и даже не знал, что происходит на стадионе, пока сам не проснулся посреди ночи. Знайте, мне тоже больно от потери друга. Когда понял, что спасся чудом, я принял для себя решение, что отблагодарю мир за то, что он позволил мне выжить в тот день. Помогу стольким людям, скольким смогу. Я выполняю свое слово, миссис Крид. Не могу сказать как, но я помог уже очень многим людям. За себя, за Ричарда, за вашего мужа, за каждую душу, что погибла в тот день на стадионе.
— Но фотография?!
Она начала искать что-то в своем телефоне. Наконец показала мне сообщение от сына, отправленное в день теракта. На ней я и Ричард стояли рядом на фоне стадиона. Снимал его отец.
— Ах, это. Помню, мы снимали во время прошлой игры.
Флора несколько секунд напряженно молчала. Она понимала, что нестыковка есть. Сработало женское чутье. Но она также понимала, что я ей не враг. Надо сбить ее с плохих мыслей.
— Почему похороны провели только сегодня? Прошло почти больше двух месяцев.
— Их… их долго не могли найти среди погибших. Ричарда опознали по…по студенческому билету в кармане штанов в одной из больниц Сан-Франциско. Его тело… сильно по… пострадало от последнего взрыва. О, боже… я этого не выдержу… А Стэна по отпечаткам пальцев в морге Пало-Альто.
Простым решением было бы уйти, оставив миссис Крид одну на кладбище, дав попрощаться с сыном и мужем. Но я провел с ней весь день, рассказывая о том, какими я запомнил их. Вечного оптимиста Ричарда, верившего в выздоровление отца до самого конца. И мистера Крида, поддерживающего сына во всех начинаниях. Только проводив ее до дома, я успокоился и понял, что она осталась совсем одна. У этой истории не было хэппи-энда.
Уже почти ночью, выехав на такси за город, пересел на свой аэрокар и полетел домой. Однако вместо дома добрался аж до острова Санта-Каталина, где и встретил рассвет со стаканом кофе в руках. Тут красивый вид на рассвет! Здесь всегда рано светало.
Как моя жизнь изменилась за это время! Вылечил отца, Луизу и Таби, Джона Хейтена и его парней. Помог Генри Элдриджу, а тот организовал работу, исцелив уже больше двадцати тысяч человек. Работали до последнего, отбивались от ФБР, медиков и прессы как могли. А вчера, когда масштабы наших действий достигли отметки, при которой их уже нельзя было скрывать, мы самоустранились, исчезнув из арендованных помещений. Медицинские модули, энергостанция, спальные модули — все самоуничтожили через команду, отправленную через Главный центр управления. Не взрыв, а распад на молекулярном уровне, безвредный для окружающих. Разумеется, в скором времени власти начнут копать глубже и выяснять весь масштаб дела. Двадцать тысяч людей нельзя заставить молчать. Эта информационная бомба, которую невозможно спрятать. Скоро найдут всех дежурных врачей через фотороботы лиц, потом прогонят все цепочки знакомых, которые их туда привели. Найдут общежития для рабочих недалеко от свалок. Чем больше они будут копать, тем больше мне придется отключать активных агентов и стационарного оборудования. Сиятельный сделал свое дело. Сиятельный уходит на покой. Может, и не полностью, но то, что мы провернули за последние два месяца, сравнимо в своем масштабе с тем, что произошло на стадионе. Пятьдесят четыре тысячи погибших против двадцати тысяч исправленных судеб.
