— Да он датенький,— снова зашептал на ухо Вихрову начальник штаба.
Валерий Петрович согласился с ним:
— Видать, бахнули за наш отъезд с замами…
Министр тем временем продолжал предаваться воспоминаниям:
— Андрей Бабуленко, нынешний командир сыктывкарского ОМОНа, в ходе командировки зарекомендовал себя вдумчивым, решительным, требовательным офицером. Имея большой опыт в вопросах охраны общественного порядка, он всегда вносил деловые предложения по организации несения боевой службы с учетом конкретной обстановки и поставленных перед нами задач, неоднократно возглавлял выезд бойцов в населенные пункты при получении информации о нахождении в них боевиков. Особой благодарности и признательности заслуживает врач Николай Курвазев, который оберегал здоровье сослуживцев и оказал медицинскую помощь многим жителям города, буквально поставил на ноги нескольких детей, что имело также и большое значение для авторитета отряда и нашей защиты от боевиков. В той командировке он вместе с замполитом Владимиром Путовым, врачом по образованию, прошедшим войну в Афганистане, спас четверых чеченских детей, которые получили многочисленные осколочные ранения. Особенно сильно пострадала девочка: обе ноги у нее, начиная от паха, были сплошь в рваных ранах, на вопросы она не отвечала, даже не могла назвать имя, чтобы как-то с ней общаться. Потом оказалось, что ей всего семь лет и по-русски она вообще не говорит. После возвращения из Чечни и сегодня задают мне вопросы: зачем мы наводим порядок в этой республике? Что это за война? Почему гибнут наши ребята? Как долго она будет? Вопросы сложные. Однозначных ответов на них нет. Не ставлю я перед собой и задачу анализировать сейчас социально-политические, экономические и другие причины возникновения этой войны, которая привела к трагедии чеченский народ, эхо которой коснулось всей России. Как очевидец и участник тех событий скажу следующее. Воюем мы, конечно, с бандитами. Неоднократные встречи и беседы с жителями Гудермеса и Грозного свидетельствуют о том, что население Чечни войны не желает. Более того, когда для нас возникла угроза нападения многочисленного отряда боевиков, мы в переговорах со старейшинами и жителями прилегающих к комендатуре поселков откровенно сказали, что в результате боя пострадаем не только мы, пострадает и население поселков. Затем произошло событие, которое было в Чечне исключительным: жители поселков организовали ночное дежурство и несколько ночей охраняли нас от нападения боевиков. Как потом стало известно, это было сделано не только в целях защиты собственной безопасности, но и из-за уважения к нам. Надеюсь, что и ваш отряд заработает в долгой полугодичной командировке такой же высокий авторитет. Добьётесь вы и высоких показателей в оперативно-розыскной деятельности, не ударите в грязь лицом и в полном составе вернётесь домой.
Министр с полминуты помолчал, а затем командным голосом рявкнул:
— Даю десять минут на прощание с родственниками, а затем по вагонам и в путь!
Замполит выскочил из строя:
— Вольно! Разойдись!!!
Строй распался, родственники хлынули навстречу провожаемым. В общей суматохе Вихров и Сомов пробились к министру получить последние перед дальней дорогой наставления. Тот достаточно демократично пригласил их в свою машину и налил в одноразовые пластмассовые стаканчики дорогущего для милицейских кошельков коньяка «Хеннеси». Георгий Владимирович наставлял командиров, чтобы во время пути не допустили коллективной пьянки.
— Путь не близкий,— говорил он,— в пути следования наш эшелон несколько раз будет проверяться сотрудниками военных комендатур. В Вологде, в Ярославле обязательно… В Моздоке вас встретят. Так что, смотрите, чтобы не оскандалились. А то они сразу в Москву направляют телетайпограмму, если что… И вы уже не майоры, а капитаны. Это понятно?
— Так точно,— закивали замполит и начальник штаба, чувствуя некоторую неуютность в уютном салоне министерского джипа.
— Ну а раз, вам всё понятно, то за возвращение домой…
Собравшиеся беззвучно стукнулись пластиком и выпили жгучую жидкость. Коньяк действительно стоил тех денег. Через минуту Сомов и Вихров уже бежали к составу, там их ждали жёны, дети и матери. Быстро попрощавшись, Валерий Петрович возопил:
