Но если раньше отбыть год или два в Нижнем Тагиле или другой относительно комфортабельной зоне было не так уж страшно, то при новых порядках любой, даже самый маленький срок стал бы почти равен «вышке»…
Однако руководитель МВД с забавной фамилией вдруг пошел на повышение, а его революционное начинание так и осталось на бумаге. Как любят говорить чиновники, бумага должна вылежаться. Очевидно, еще не вылежалась, подумал Гордеев.
В комнату для свиданий вошел долговязый молодой человек. Он явно не знал, куда девать руки, поминутно засовывая и вынимая их из карманов. Сделать это было непросто, потому что в сером комбинезоне, который болтался на парне как на вешалке, карманы были неправдоподобно узкими, а оттуда еще торчала пара карандашей. Он был библиотекарь.
– Вы кто? – быстро спросил вошедший.
Гордеев молчал, продолжая изучать его. Присмотревшись, можно обнаружить некоторое сходство с Николаем Ивановичем Яковлевым. Несмотря на изрядную худобу, в кости парень был довольно широк и в случае хорошего прибавления веса обещал обрести весьма внушительный вид. Форма упрямо выпяченного подбородка тоже выдавала фамильные черты. На этом, пожалуй, сходство заканчивалось: насколько старший Яковлев был выдержан, настолько младший – взвинчен. Н-да-а, грустное зрелище…
– Да вы зачем тут? От кого? – снова дергано сказал Игорь Яковлев, безуспешно пытаясь высунуть из кармана левую руку и ломая карандаш.
Вместо ответа Гордеев достал из сумки сверток, развернул целлофановый пакет, потом еще один. Затем бумагу. И, наконец, фольгу. На стол легла здоровенная копченая курица. Такая мягко-коричневая. Слегка асимметричная. Правая нога и крыло были поменьше левой ноги и крыла. Но зато чуть румянее. Даже с небольшой корочкой, хотя с копченой птицей это бывает редко.
Яковлев оторопел и даже банально приоткрыл рот. Похоже, это было его самое сильное впечатление в лагере. По комнате неумолимо распространился совершенно одуряющий запах. У заключенного пошевелился кадык.
А Гордеев уселся за столом поудобнее, достал белоснежный носовой платок, засунул краешек за воротничок рубашки. И с хрустом отломил ножку.
Яковлев сглотнул. И безотчетно присел рядом…
Когда курица была безжалостно обглодана (в чем Гордеев участия не принял вовсе), удовлетворенный адвокат принялся за своего тепленького клиента, в глазах которого появилось какое-то бессмысленное выражение – как у кота, неожиданно для себя самого поймавшего мышь. За все время трапезы не было произнесено ни звука, кроме причмокивания, издаваемого оголодавшим зэком.
– Игорь Алексеевич, меня зовут Юрий Петрович Гордеев, теперь я ваш адвокат, меня нанял ваш дядя. – Фраза была произнесена нарочито официальным тоном.
Яковлев– младший осоловело повращал глазами.
– Надеюсь, вы сможете сообщить нечто такое, что позволит серьезно пересмотреть сложившееся положение вещей и подать апелляцию…
– Я подавал! Подавал…
– То, что вы делали, и то, каков оказался результат этих действий, не вызывает у меня никаких эмоций. Это в порядке вещей. Как ваша реакция на заключение, так и реакция различных инстанций – и судебных и прокурорских – на ваши жалобы. Еще раз повторю, что все это в порядке вещей. Но вы обратились за помощью к своему родственнику, который, кстати, долгие годы проработал в органах, уже спустя значительное время после суда. И с которым уже долгое время не поддерживали никаких отношений. О чем это говорит? Либо вам стало здесь совсем невмоготу, либо у вас появились какие-то доказательства своей невиновности. Если не ошибаюсь, на суде вы же как будто признали себя виновным. Статья 109, пункт 2 Уголовного кодекса Российской Федерации. «Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей, а равно причинение смерти по неосторожности двум или более лицам – наказывается ограничением свободы на срок до пяти лет либо лишением свободы на тот же срок с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового». За неосторожное обращение с оружием, приведшее к смерти одного человека, полагается такой же срок. Все правильно? Сразу оговорюсь, что с материалами дела я еще не знаком, поэтому, не исключено, буду задавать вопросы, которые могут показаться слегка наивными или которые вы слышали уже много раз. Вопрос первый. Вы стреляли в Вершинина?
