Позади жениха несокрушимой башней, по сравнению с худощавым альвом, возвышался Нараг. В левой руке он держал штандарт со знаком младшего принца. Две ладони в сильном рукопожатии, древнем символе дружбы.
По обычаю, который в ходу и у альвов и у эльфов первые три ребенка королевской семьи получали три великих дара и проклятья. Первый и старший получал бремя власти, руководя страной. Второй силу, он руководил армией и отвечал за каждую каплю крови пролитую оружием. И третий, как Альсин, получал право на кровное побратимство. Величайшая ответственность и величайшее благо.
Нараг прекрасно помнил весь ритуал, когда верховный волшебник альвов, смешал в чаше с соком Дерева их кровь и они выпили из нее. Магия и кровь сковали их крепчайшей нитью, и поверх этого легла цепь простой дружбы. Полуорк посмотрел на левое запястье, где благодаря магии так и не исчез длинный шрам раны давшей кровь для побратимства. И теперь половина его сердца принадлежала Альсину, а половина сердца альва стучала в его груди.
В толпе размахивали веточками деревьев, кричали. Волшебники из молодых расцвечивали небеса красочными иллюзиями, состязаясь между собой. Вот в небесах вырос могучий дуб с золотыми желудями и серебреными листьями, каждый из которых тонко звенел, выводя праздничную мелодию. А рядом возникли стаи орлов танцующие свои небесные танцы. Огромный сапсан рухнул с небес, на плечо Альсина, в последний момент, распахнув свои широкие крылья, ослабляя удар. Птица не была иллюзией и издала громкий воинственный клич.
Шествие приближалось к воротам города, за которые уже удалились лошади со снаряжением и всем необходимым. Стража на бастионах отсалютовала принцу, и процессия покинула город, ступая на серый камень дорог прославленных на все страны. Теперь предстоял долгий путь из столицы в Иледус, туда где сходились границы альвов, эльфов, людей, карликов и побережных гоблинов.
Небольшая комната с окнами на главную площадь была закрыта от посторонних глаз темными массивными шторами. Ее сняли несколько странников, представившимися монахами. Три дня они жили очень уединено и только редко один из них спускался за едой. Монахи всегда носили тяжелые серые рясы с глухими капюшонами и толстыми вуалями не позволяющими видеть лица. Говорили они по-альвийски но с каким-то странным акцентом, словно растягивая гласные.
Теперь комната была залита потоками крови, и несколько орков стояли у входа. Окровавленные мечи отпугивали любопытных.
– Именем короля! – прозвучал сильный голос у задней двери, где тоже стояла стража.
Дверь отворилась и в гостиницу вошла очень представительная делегация. Принцесса Нейра, старшая сестра Альсина, которой в будущем предстояло стать генералом альвийской армии. В снаряжении альвийского следопыта она отличалась от двух идущих за ней воинов только золотым знаком наследной принцессы. Рядом вышагивал глава волшебного совета альвов. Древний старик Кальдаран, нес бремя своих ста десяти легче, чем многие семьдесят. Многие говорили, что само Дерево поддерживает жизнь одного из величайших волшебников этой эпохи.
Дверь все же успела закрыться, и следующей части делегации пришлось ее открывать. В двери показался глава разведки с целой оравой подчиненных, несколько знатных альвов, из числа высших советников, и наверное половина следователей и дознавателей столицы. Пусть преступления у альвов редкость, но все же стража, как у людей, им очень приглянулась. А потому шли туда отпрыски самых знаменитых Фамилий, и оттуда черпала свои кадры разведка.
– Именем короля! – произнесла принцесса ритуальную фразу, показывая указ с королевской печатью.
Казалось орки, стоящие у дверей и не пошевелились. Но все знали, не скажи принцесса этого и попытайся пройти силой, ее бы первую изрубили в куски. А что до орков, так их с детства приучают к такой дисциплине, что непонятно жив ли он, или просто получил приказ не двигаться.
Принцесса вошла в комнату:
– Какие потери Седой Волк?
Огромный орк с действительно от рождения седыми волосами. Его меч сломался, а рука была в свежей перевязке.
