Он двинулся в темноту павильона, не дожидаясь ответа, зная, что сейчас она закроет дверь.
Все шло так, как задумано. Картины не будет, но теперь это было уже не важно. Важно было осуществить мечту. Разве не этим занимается режиссер? Обращает фантазию в реальность одним взмахом своей волшебной палочки. До сих пор это происходило только на экране — в реальности его палочка магией не обладала. Пока не явилась она — волшебница. Глупая, бестолковая волшебница с лицом умершей девушки и телом живой женщины. Не Мэри Крейн, не Mamma, не кто-либо еще из тех, кого он знал в жизни, а не в мечтах, когда магическая сила вселялась в его палочку и он овладевал волшебницей. Но прежде он неизменно пробуждался до того, как происходило самое главное.
А сейчас это произойдет. Он подумал о Джан, стоящей в дверях гримерки, об изгибе ее бедер под прозрачной юбкой. Юбка задерется, волшебная палочка поднимется, да она уже поднимается, Mamma mia…
Он открыл боковую дверь и стал всматриваться в туман, чтобы убедиться, что охранник ушел, о чем он уже позаботился. Мы тут будем репетировать, было бы хорошо, если бы не беспокоили. Никто не будет заподозрен, и никто не будет подозревать его, даже Mamma.
Санто всегда был хорошим мальчиком, говорила она. Она и сейчас это говорила, он слышал ее, видел ее лицо в кружащемся тумане, поэтому и закрыл дверь. Закрыл, чтобы не видеть ее, чтобы никого не видеть и чтобы они не видели его, не видели его волшебную палочку. Палочку, в которой заключена его сила.
Сила. Сила от таблеток — это благодаря им он слышит и видит вещи, которых не существует. Но сила была настоящей.
Днем он снова за них взялся — это был амитал — и теперь уже не помнил, как много он принял. Он вообще мало что помнил, за исключением своего плана. Позвонить Джан.
Дальше все завертелось, как на быстро мелькающих кинокадрах, и вот он здесь. Снова установилась нормальная скорость съемки, двадцать четыре кадра в секунду. Значит, она не заметила ничего необычного, он сыграл свою роль идеально. Актер, режиссер, продюсер, контролирующий весь процесс от начала до конца.
Но в камере скопилось слишком много таблеток. Вот почему он увидел лицо мамы, услышал ее голос в тумане. Комбинированная съемка, спецэффект.
Следующий эпизод. Санто Виццини поворачивается, идет обратно по темному студийному павильону. Проход. Панорамирование. Наезд.
Камера снова вышла из-под контроля. Тогда все происходило слишком быстро, а теперь чересчур медленно. Замедленная картинка. Все. В. Замедленном. Темпе.
Смена линз. Новая фокусировка. Искажение перспективы. Стены изогнулись, проход покачнулся — осторожно! Безумная камера. Безумные таблетки. Mamma mia, это не я, я не безумен.
Нет-нет, он не был безумным, потому что у него была сила. Тайная сила, которая шевелилась в паху. Волшебная палочка, тайное оружие, пронзающее теплую мягкую плоть…
Полностью готовый к роли, Санто Виццини шагнул к двери гримерной.
Рой Эймс смотрел на Клейборна, который опустился на колени возле трупа, лежавшего на полу под мясницкой колодой.
Все произошло очень быстро — сначала он увидел отрубленную голову и выпученные глаза, потом обезглавленное тело. Клейборн — врач, он уже видел смерть и вел осмотр с профессиональным бесстрастием. Это Рою было понятно, а вот собственная реакция — нет. Вместо страха и тошноты он чувствовал странное оцепенение. Даже голос его был неестественно спокойным.
— Крови не очень много, — произнес он.
Клейборн поднял голову, посмотрел на него и кивнул.
— На теле нет ран. — Вставая, он опрокинул колоду; Рой отвернулся, но продолжал внимательно слушать. — Значительные повреждения затылочной и теменной части, — продолжал Клейборн. — Наверное, его ударили сзади плоской поверхностью ножа. Он умер еще до того, как упал на пол. После этого можно отделить голову с минимальной артериальной и венозной кровопотерей…
Рой понял, о чем идет речь. Как только сердце перестает качать кровь, она уже не брызжет фонтаном из раны. Он изучал это, когда писал сценарий, ибо это был ключевой момент сюжета. Вот почему никто не подозревал Нормана; он и сам себя не подозревал, ибо на его одежде не было пятен крови. Да, разумеется, его руки были в крови, но ведь он мог испачкаться, когда притрагивался к телу. И кровь с рук легко смыть.
