Психотерапия нового решения. Теория и практика - страница 48

Эби: (Встает). Я думаю, ты веселый.

Мэри: Отец, когда ты это говоришь, ты откидываешься назад и засовываешь руки в карманы.

Боб: Как вы можете сказать руками то, что говорите сейчас словами?

Эби: (Обнимает себя). Я думаю, ты славный. Я всегда хотел, чтобы ты был таким. (Всхлипывает). Ты мне нравишься. Нет, не просто нравишься, я люблю тебя. (Возвращается к своему стулу). Я и не знал, как долго этого хотел, как долго этого ждал. Как я надеялся, что придет день, если я буду достаточно хорош… и я почувствую, что любим.

Мэри: Отлично. Будете продолжать так с собой обращаться? Восхищаясь собой и любя себя.

Эби: Буду. Я совершенно удовлетворен.

Позже Эби сообщил: «Я понял, что то, что я делал, имело и иной аспект. У меня есть сын. Я буду с ним обращаться так, как сам хотел, чтобы обращались со мной».

На этой стадии внутренняя эгограмма Эби смещается с рис. 20 на рис. 21.

Когда клиент переключается с самопреследования на самоприятие, он учится радоваться себе. Он собирает вместе раздавание поглаживаний, принятие поглаживаний и самопоглаживания и переполняется ощущением собственной приятности. «Я единственный в своем роде». Это высказывание — философское основание для ТА-утверждения «Я в порядке».

Рис.20. Внутренняя эгограмма Эби.

Рис.21. Внутренняя эгограмма Эби после того, как он сам себе побыл отцом. Впечатление Боба.

Несчастье и поиски счастья универсальны. Клиенты обращаются к психотерапевтам прежде всего потому, что они несчастны. Их терапевты по той же самой причине обращаются к другим терапевтам. Люди женятся, разводятся, заводят или не заводят детей, тратят или копят деньги, много работают, исповедуют религию или порывают с ней — и все в надежде добиться счастья. Кто-то жаждет немедленного счастья, кто-то хочет научиться смиряться с несчастьем, если им дадут гарантии, что в будущем, в этой или последующей жизни, они, в конце концов, станут счастливы.

Работая с людьми разных культур и национальностей, мы заметили, что представитель любой группы считает именно ее наименее счастливой. У некоторых даже есть групповая гордость за свою несчастливость. Так предубежденные белые обвиняют черных в том, что те более счастливы, и объясняют это инфантильностью негров, их невежеством и более низким моральным развитием. В семьях фундаменталистов провозглашается: «Не чувствуй себя слишком хорошо! Чувствовать себя хорошо — значит грешить». Ребенок получает это сообщение, когда его ловят на сексуальной игре или на развлечении вместо напряженного труда. В еврейских семьях мы слышим: «Если тебе будет слишком хорошо, обязательно случится что-нибудь плохое!»

Психолог из Израиля училась плавать в нашем бассейне. Когда, отбросив страх, она наслаждалась своей победой, то сначала облегченно засмеялась, а потом, внезапно заплакав, бросилась прочь от бассейна. Боб побежал за ней и спросил: «Что случилось?». Она ответила, что неожиданно вспомнила погибшего на войне племянника. Боб громко спросил, почему она подумала о племяннике именно в момент сильной радости. Смущенно улыбаясь, она сказала: «Думаю, я знаю. Когда он был убит, я как раз была на конференции в Дании и совершенно изумительно проводила там время. Вот как сейчас. Звучит глупо, но я боюсь. Боюсь, что если буду слишком счастлива, с Израилем что-нибудь случится». Как будто детским волшебством, она слезами своими оберегала Израиль.

Младенцы не рождаются счастливыми или несчастными. Внутренние и внешние причины управляют периодами их удовольствия или недовольства. В период недовольства предписание «Не будь счастлив» передается через болезнь, пренебрежение, наказание, однако наша культура ориентирована на родительскую любовь к младенцам, поэтому большинство младенцев все-таки любимы. Мир воркует над ними, и они копируют окружающее их счастье.

Все это может поменяться самым драматическим образом, когда младенец начинает ходить. В этот момент родители внезапно решают, что их «беби» уже стал «ребенком», а значит тем, кого можно наказывать. Ребенок играет с половыми органами, разбивает вазу, внезапно визжит, и неожиданно его наказывают. Кричат, шлепают, щипают. Люди, которых он так любит и которым доверяет, на время становятся чудовищами. Это