Непопулярный ребенок
Рита: Как к тебе относились сверстники? Были ли у тебя друзья, подруги?
Юлия: В детстве я была непопулярным ребенком… Все соседи смеялись надо мной: "Ну что, Юлька, опять тебе досталось?" Когда после побоев, доставшихся мне от мамы, я выходила на улицу, все взрослые и дети видели следы побоев… Мама избивала меня так, что красные полосы долго еще оставались на теле. К тому же всем соседям были слышны мои крики: "Мамочка, прости, я больше не буду".
Вера: Ты до сих пор это помнишь?
Юлия: Еще как помню! Мамины разъяренные вопли: "Долго ты меня еще будешь мучить! Горе ты мое, наказание! Я из тебя всю душу выбью!" – до сих пор звучат в моих ушах… До сих пор не могу простить маме ее жестокость. Что такой маленький и беззащитный ребенок, как я, мог сделать преступного? Чем можно заслужить такие наказания, я не пойму и по сей день…
Вера: Как к тебе относились другие дети?
Юлия: В детских компаниях я была изгоем… Никто не хотел меня принимать. Мне приходилось как-то к ним «подлизываться». Приносить свои игрушки, отдавать разные "вкусные вещи", сладости. Когда мне кто-нибудь дарил деньги, я покупала на них конфеты для соседских детей.
Антонина: А что-нибудь хорошее вспоминается о сверстниках?
Юлия: Я ощущала себя счастливой, когда мы во дворе ставили детские спектакли. Мы рисовали на клочках бумаги билеты и раздавали их всем детям и взрослым. Выдавая билеты, чувствовала себя очень нужной и значимой.
Были еще счастливые времена, когда мы ходили в летний кинотеатр рядом с наши домом. Фильмы мы смотрели все подряд… В нашем кинотеатре показывали много индийских фильмов. Они были такие красочные, с экзотическими цветами, великолепной музыкой и красивыми героинями… как в сказке. Эти фильмы до сих пор вызывают у меня приятные воспоминания. Я с ужасом думаю: "Если бы в то время шли такие же жестокие фильмы, как сейчас, с убийствами, непобедимым злом?! Где бы я искала источник добра, идеал любви?"
Фундамент психологического Я
Алена: Тебе нравилось заниматься в школе? Появились ли новые друзья?
Юлия: Со мной до школы никто не занимался, и я пошла в первый класс, не умея читать и писать. Когда первый раз учительница попросила всех написать или нарисовать, кто что умеет, я нарисовала большую букву «А» и одноэтажный домик… из спичек… На прошлом занятии я никак не могла представить, каким Домом себя ощущаю. И только сейчас поняла, что нарисованный в детстве домик и есть мой Психологический Дом. Он абсолютно беззащитный, неустойчивый… такой Домик "понарошку"…
Нелли: Как дальше складывались отношения с мамой?
Юлия: Только когда мама махнула на меня рукой, что для меня означало: "Оставили, наконец, меня в покое!" – к ее удивлению, моя учеба наладилась.
Вскоре мама в третий раз вышла замуж, и у меня появился отчим, который не позволял меня бить. Это был защитник, о котором мечтала с детства… Я ему очень благодарна за все, что он для меня сделал, и именно его считаю родным отцом. Мне все равно, благодаря кому я появилась на свет, главное – кто реально помог мне в жизни! Да и мама стала более спокойной, чаще бывала в хорошем настроении. У нас в доме стали бывать интересные гости… мне приносили подарки, уделяли внимание.
Однако в глубине души страх перед другими так и остался, даже когда стала взрослой. Я боюсь, что меня кто-то обидит, мне нахамят, оскорбят, обойдут вниманием… У меня явно «фиолетовая» застенчивость. Может быть, поэтому и такой ноющий голос: "Не причиняйте мне боли! Пожалейте меня!"
Алена: Фундамент Психологического Я, которое мы образно представляли в виде Дома, закладывается в детском возрасте. Стиль отношений родителей к ребенку, система поощрений и наказаний накладывают огромный отпечаток на состояние самооценки взрослой женщины.
Последствия детских наказаний
Интересно узнать, каким образом родители выбирают наказание, с их точки зрения, наиболее действенное, а по мнению детей – самое несправедливое? Многие из нас после очередной нахлобучки шептали про себя: "Это нечестно!". Наблюдательные родители, нащупав ахиллесову пяту своего чада, понимают, что именно является для него особой ценностью… И тем самым овладевают эффективным методом «воспитания». Осознанно или нет такого рода воздействие – не имеет значения. Важно, что чрезмерное использование наказания, тем более несправедливого, искажает естественный стиль самовыражения ребенка. Его дальнейшее развитие происходит за счет компенсации – возникает потребность в том, что так упорно запрещалось. Став взрослыми, мы иногда совершенно по-детски опасаемся лишиться любимого удовольствия. Защищаясь от покушения на самое сокровенное, мы, как в былые времена, храним под большим секретом источник наслаждения и сдерживаем проявление радости. Вдруг кто-то этим воспользуется?
