Гораздо важнее, на наш взгляд, помочь такой девочке научиться понимать и ценить будущего спутника жизни, видеть реально все его достоинства и недостатки, научиться быть нужной — научиться той деятельной любви, о которой писал Лев Толстой. И еще — избавиться от мифа о мужской несгибаемости. Потому что, будучи уверенной в том, что мужчине, настоящему мужчине, чужда всякая слабость, она не будет удовлетворена личными качествами тех молодых людей, которые ее окружают, она будет искать такого человека среди людей другого возраста — и все равно не найдет. Потому, что мужчин без слабостей нет. Нет мужчины, который никогда не сомневается и не впадает в сентиментальность. Мужская несгибаемость, суровость, отсутствие чувствительности — не более чем миф, перекочевавший к нам со страниц плохих романов. Миф, который сильно подчас мешает нам в жизни. Как мы уже говорили, его влияние может помешать девочке найти достойного спутника жизни среди знакомых, увлекая на поиски несуществующего идеала. Но и выйдя замуж за хорошего, достойного человека, она будет разочарована, обнаружив в супруге проявления слабости. Это, кстати, нередкая причина ранних разводов, причина обращения за помощью в психологическую консультацию.
Установка на то, что муж не должен быть «хлюпиком», а жена не имеет права быть волевой и энергичной, никогда не могла способствовать созданию счастливой семьи. Тем более что молодые семьи сегодня все чаще образуют тот тип отношений, которые специалисты называют эгалитарными — основанными на равноправии супругов, на равенстве психологическом. Это определяет и изменение распределения ролей в семье — сегодня супруги нередко на равных ведут хозяйство, воспитывают детей, на равных зарабатывают. И такой уклад нередко оказывается в молодой семье прочнее привычного, традиционного, господствовавшего веками.
Нам хотелось бы видеть семью детей другой. Отношения их более похожими на наши собственные? Давайте не будем спешить. Присмотримся к опыту их любви, не будем упрекать сына в недостатке мужественности и бойцовских качеств, а дочь — в недостатке слабости. Может быть, и друг в друге они хотят видеть не те черты, которые нам кажутся самыми необходимыми?
Однако мы забежали вперед, увлеклись далекими последствиями первого увлечения наших детей. Что же происходит с ними в тот момент, когда они только успели познакомиться и между ними вспыхнула искра чувства?
Существуют две точки зрения на этот счет. Одна из них базируется на так называемой двухкомпонентной теории эмоций. Согласно этой теории, для того чтобы возникла эмоция, необходимы два фактора. Первый — определенное физиологическое возбуждение. Человек, холодный как лягушка, или дремлющий, или находящийся в летаргическом сне, никакой любви, естественно, не почувствует. Это условие необходимое, но недостаточное. Второй фактор — способность интерпретировать свою эмоцию. То есть для того чтобы испытать любовь, надо интерпретировать свои чувства как любовь, объяснить свое состояние как любовь.
Человек — существо исключительно любознательное. Мы ищем объяснения не только законов мироздания, но не хотим мириться даже с непониманием в отношении вполне конкретных вещей. Например, мы хотим точно знать, чем мы больны. Приходя на прием к врачу, мы подробно выспрашиваем его о ходе болезни, а вернувшись домой, листаем терапевтический справочник, как бы готовимся к тому, чтобы построить некую модель своего заболевания. И вовсе не потому, что увлечены медициной: мы хотим понять, что происходит с нами. Именно поэтому какая-нибудь незначительная деталь, причины которой нам неясны, может повергнуть в панику, тогда как серьезная неприятность, вполне объяснимая, не расстроит так сильно. Например, мы можем сравнительно спокойно относиться к зубной боли (в худшем случае зуб вырвут) и очень волноваться от какой-то пустяковой боли в боку — непонятно, откуда она взялась, вдруг — признак какого-то серьезного заболевания.
Этот механизм наглядно иллюстрирует эксперимент. Испытуемый, находясь в гипнотическом сне, получил от экспериментатора несколько приказов, которые следовало выполнить, уже выйдя из-под влияния гипноза. Естественно, в постгипнотическом состоянии человек ничего не помнит из того, что с ним происходило в состоянии гипноза. О том, что были даны приказы, он не догадывался. А приказано было следующее: ровно в шесть часов надо было выйти из дома, надев плащ и взяв с собой зонтик, пройтись по улице и в двух кварталах от своего дома купить в табачном киоске блок сигарет и после всего этого вернуться.
