— А твои? Или ты один?
— Дочь этой осенью вышла замуж, живет теперь отдельно. И представь, что отмочила: вышла замуж за друга семьи. Мужик — мне ровесник, вместе учились. Большая шишка, при деньгах, а одинок… Она его, видишь ли, очаровала, — с неудовольствием выговорил это слово Вениамин. — Ну, пока все довольны, и я в том числе. А сначала был в шоке.
— Интересно.
— Ничего интересного. Сколько они мне крови попортили! В принципе, никаких родственных чувств я к этой девочке не испытываю. И знаешь, порой кажется, что не было никакого Вениамина, не было всей его жизни. И Лерка не раз меня уличала в том, что я чего-то не помню, что-то делаю неправильно, реагирую неадекватно. Я ссылаюсь на амнезию, но она не верит… Вот такие пироги.
— А знаешь, ты ведь мне снился.
— Я? В каком виде?
— В нормальном, — улыбнулась Люда. — Ты меня предупредил о своем возвращении. Ты предсказал сегодняшний вечер. Как ты сумел это сделать?
— Ну, откуда я знаю. Сон-то ведь тебе снился. Может, ты общалась напрямую с моей душой, то бишь с подсознанием. А подсознание вершит свои дела втайне от нас… Давай лучше потанцуем! Я включу нашу любимую.
Снова месяц взошел на трон,
Правит звездною своей страной.
Вспоминаю я, как сладкий сон,
Такой же вечер, но вдвоем с тобой…
Пока Юрий Антонов пел, Вениамин шептал на ухо Люде:
— Ты — самая прекрасная из женщин! А сегодня ты просто обворожительна! Я счастлив, что, наконец, снова с тобой!
— Теперь мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день, — так же шепотом отвечала Люда.
Вениамин неожиданно покачнулся и сказал:
— Мил, что-то мне не по себе. Можно, я прилягу?
— О чем речь?! Ложись на диван. Что с тобой?
Вениамин лег и пожаловался:
— Спать хочу — умираю… Мил, признайся, ЧТО ты мне в вино подсыпала?
— Я? Тебе? — вспыхнула Люда.
Вениамин прищурился и посмотрел на нее одним глазом. Потом расплылся в улыбке.
— Ну, Сережка! — Люда погрозила Вениамину кулачком. — Держись у меня, остряк-самоучка!
— Иди сюда! — позвал Вениамин. — Как ты меня назвала?
— Сережка… Противный! — заулыбалась Люда.
— Вот так они и жили, — он рассмеялся и обнял Люду. — Жена моя! Я давно так не смеялся!
Сказав это, он крепко поцеловал Люду. Как раньше. Как Сергей.
— И совсем не похоже! — вырвалась Люда из его объятий.
— А как надо? — искренне удивился Сергей.
— А вот как! — с этими словами Люда сама поцеловала Вениамина. Какое-то время они сидели лицом к лицу и любовались друг другом. Потом Люда вскочила, побежала в другую комнату и вернулась оттуда, торжественно неся на вытянутой ладони обручальное кольцо Сергея.
— Мое?! — просиял Вениамин. — Давай-ка примерим. О-о-о! Как раз впору.
— Неудивительно: твое!
— Вот теперь я спокоен за наше будущее.
— Все-таки это выше моего понимания, это — чудо! И если кому рассказать, никто не поверит, что такое возможно.
— А мы и не будем никому рассказывать. Зачем?! — Сергей рассмеялся и вдруг осекся. В прихожей неожиданно запел электронный соловей.
— Кто бы это? — пожала плечами Люда.
— Ты никого не ждешь? — нахмурился Сергей, вставая с кровати.
— Никого.
— Тогда можно не открывать?
Соловей запел повторно.
— Нет, давай все-таки откроем.
— Я сам, — Сергей улыбнулся и, жестом успокоив жену, вышел в прихожую.
Лязгнул замок. Сергей толкнул дверь и хмуро взглянул на позднего гостя. Перед ним — в измятом костюме, небритый, осунувшийся — стоял Вениамин.
— Наконец-то я вас нашел, — выдохнул он. — У меня для вас неприятная новость.
— Неужели — вы? — Сергей смотрел на Вениамина как на выходца с того света. Да, собственно, так оно и было. — Как вы меня нашли?
— Нет времени объяснять. Я за вами. Дело в том, что вы — в очередной ловушке. Помните ариту на пути к Чертогу Двух Истин? Дайте руку!
Сергей оцепенел.
— Вы думаете, что завершили психадж и вернулись в свой мир? Это не так. Вы не верите мне?!
— Сергей, кто там? — спросила из комнаты Люда.
— Не столь важно, верю или нет, — ответил Вениамину Сергей. — Уходите!
— Только вместе с вами! Вашу руку!
— Да что вы ко мне пристали!
— Постойте! Смотрите: началось!
И Сергей увидел. Как заструился воздух, как полиняли и растеклись краски ковра, как смазались и стали оплывать стены. Он в ужасе оглянулся. Комнаты, из которой он вышел минуту назад, уже не было. Позади была тьма, и она наступала.
