Громко застучали фарфоровые пластинки. Банки выпали из рук испуганного Куллы и покатились по палубе. Джейкоб поспешно вскочил на ноги и яростно взглянул на Хелен, тщетно пытавшуюся сдержать душивший ее смех. Затем перевел взгляд на трясущегося прингла.
– Не беспокойтесь, Кулла, – он поднял руку, – ничего страшного не произошло. Я сам виноват. Кроме того, у меня в запасе есть еще один глаз.
Он подавил желание потрогать саднящую бровь. Кулла поднял на него засветившиеся глаза. Стук постепенно стих.
– Вы очень любежны, друг Джейкоб, – с трудом выговорил он, – в подобных иншидентах между подопечным и предштавителем штаршей рашы именно подопечный нешет ответштвенношть. Шпашибо вам, вы очень добры.
– Да будет вам, дружище! – Джейкоб махнул рукой и постарался улыбнуться как можно натуральней. Далось это ему нелегко, он так и чувствовал, как заплывает глаз. И все же надо поскорей сменить тему, иначе бедняга совсем растеряется. – А что касается глаза, так я читал, что большинство видов, обитавших прежде на планете Прингл, вполне обходились одним органом зрения. До тех пор, пока не появились пилы со своими генетическими программами.
– Да, Джейкоб. Пилы наделили наш двумя глажами иж... эштетичешких шоображений, ведь большинштво двуногих в Галактике имеют бинокулярное жрение. Они не хотели, чтобы другие младшие рашы дражнили наш.
Джейкоб нахмурился. За всем этим явно что-то скрывалось... Мистер Хайд наверняка уже во всем разобрался, но предпочитает отмалчиваться исключительно по причине дурного нрава. Вот скотина! И где это чертово подсознание?! Когда не нужно, оно так и прет наружу, когда же необходима его помощь...
– Но, дружище Кулла, я также читал, что представители вашего вида жили на деревьях, и... даже были брахиатами, если я ничего не путаю...
– Что это такое? – оглушительным шепотом осведомился за его спиной Дональдсон.
– Они предпочитали проводить время, повиснув на дереве, – так же шепотом ответила Хелен, – тише вы!
– Но если у ваших предков имелся только один глаз, то каким образом они могли оценивать расстояние при прыжках с дерева на дерево?
Не успел Джейкоб договорить, как его охватило ликование. Вот оно! Что, любезный мистер Хайд, не только вы чего-нибудь стоите? Это все Хелен, все ее благотворное влияние. Теперь ответ Куллы его нисколько не интересовал. Джейкоб упивался победой над своим ловким соперником.
– Я думал, вы жнаете, друг Джейкоб. Я шлышал, как комендант де Шильва объяшняла перед первым прыжком, что мое вошприятие отличаетшя от вашего. Мои глажа шпошобны определять не только интеншивношть ижлучения, но и его фажу.
– Вот как? – Разговор и в самом деле становился чрезвычайно интересным. «Надеюсь, Фэгин даст мне знать, когда я коснусь болезненной для Куллы темы». – Но ведь излучение солнечного света, если на пути его распространения имеются препятствия, непостоянно. Подобную систему используют дельфины в звуковом диапазоне. Они также воспринимают фазу волны, но при этом сами обеспечивают когерентность, издавая сигналы через строго определенные промежутки времени. – Джейкоб отступил назад, выдерживая паузу, словно умелый актер. Под ногой что-то треснуло, он рассеянно подобрал одну из упавших банок. – Так что, если даже ваши предки и воспринимали фазу излучения, то в отсутствие когерентного источника эта способность была абсолютна бесполезна. – Джейкоб чувствовал, как внутри него нарастает возбуждение. Он облизнул внезапно пересохшие губы. – Лазер! Природный лазер! Неужели в ваших лесах есть источники лазерного излучения?!
– Черт побери, это становится интересным! – проворчал за его спиной Дональдсон.
Кулла кивнул.
– Да, Джейкоб. Мы нажываем их, – фарфоровые давилки начали выбивать сложный ритм, – раштениями... Прошто не веритша, что вы шмогли догадатша о них на ошновании штоль малого количештва данных. Ваш можно пождравить. Когда мы вернемша на Меркурий, я обяжательно покажу их изображения.
Джейкоб взглянул на Хелен, как-то странно улыбавшуюся ему. Где-то в глубинах его мозга раздался отдаленный рокот, но он не обратил на него внимания.
