Еще немного, и он рассказал бы ей правду.
Лейн Харбингер встретила его в доке. Как только шатл заглушил двигатели, и внешний люк платформы закрылся для закачки атмосферы, Лебуол увидел ее угловатую фигуру.
На Сака-Баторе он лично наблюдал за тем, как земные останки Импоса-Элта в плотном стерильном мешке помещались в грузовой трюм шатла. Теперь он следил за их разгрузкой и передачей под заботу Лейн.
Беглый осмотр коридора, в котором взорвался кадзе, убедил его, что толпа любопытных людей затоптала все улики. К тому же коридор был слишком велик для такого тщательного поиска частиц, который Лейн провела в офисе Годсена Фрика. Ему пришлось отказаться от сбора микроскопических фрагментов тела и сконцентрировать усилия экспертов на трупе Импоса-Элта – вернее, на пятнах крови и бесформенной массе плоти. Останки тела были собраны стерильной лопаткой в пластиковый мешок. Каждую найденную прожилку тканей или капельку загустевшей крови отделили от бетона лазерным лучом, поместили в отдельный пакетик и добавили к содержимому мешка.
Хэши искренне надеялся, что эти останки помогут Лейн найти ответы, в которых он нуждался. Точнее, доказательства. Ответы он уже знал.
Когда Лебуол направился к грузовому трюму, Лейн присоединилась к нему. В ее губах покачивался дымящийся ник. Глаза блестели, как пятна слюды – знак того, что она накачала себя стимуляторами до уровня, который прикончил бы любого другого человека, чей метаболизм не был приучен к таким огромным дозам. Ее пальцы подергивались в карманах лабораторного халата, словно она непрерывно вводили данные на какой-то метафизической клавиатуре.
Пока техники переносили пластиковый мешок с останками тела на передвижные носилки, чтобы затем транспортировать груз в лабораторию Бюро по сбору информации, она напряженно спросила:
– Вы уверены в его опознании?
– Ах, милая Лейн, – с мягким укором ответил Хэши.
Она, как и все другие, кто работал с ним, должна была знать, что Лебуол не делал подобных ошибок. Однако его помощница пожала плечами.
– Все равно уточню. Если вы правы, то моя работа будет проще.
Прежде всего, она сэкономит время. Ей не придется ждать, пока Информационный центр проведет сканирование огромных баз данных.
– Какой шанс, что я найду остатки детонатора? – спросила она.
Хэши сделал усилие, чтобы остаться спокойным и сохранить налет благожелательности. Лейн заражала его своей врожденной тревожностью.
– Почти нулевой.
Это зависело от многих факторов – от типа взрывчатки, ее мощности, формы заряда и даже рикошетов от ближайших стен.
– Однако если вы их найдете, – продолжил он более строгим тоном, – информация будет очень интересной. Вы меня понимаете, Лейн?
Она затянулась ником.
– А что тут понимать? Они станут главной уликой.
– Не совсем, – покачав головой, возразил Лебуол. – Но от них будет зависеть многое.
Хэши уже знал ответы, и любые находки Лейн не могли изменить суть истины. Тем не менее он должен был представить Уордену Диосу конкретные доказательства, а их количество и качество напрямую зависели от работы его помощницы.
– В любом случае мы можем найти интересные зацепки, – добавил он.
Небрежно и почти незаметно, словно желая скрыть это от посторонних взглядов, Хэши опустил в карман Лейн пластиковую карточку доступа и идентификатор Импоса-Элта. Она ощупала предметы пальцами и решительно кивнула.
– Я уверена, что мы их найдем.
Когда техники уложили мешок с останками тела на передвижные носилки, Лейн махнула им рукой и направилась в лабораторию. Однако Хэши, вопреки своим привычкам, вернул ее обратно. Маскируя серьезность шутливым тоном, он сказал ей, что хочет видеть результаты «по возможности немедленно».
– Включите ваш тахионный двигатель, Лейн. Победите время, если это будет нужно.
Он хотел узнать о ее находках раньше, чем Уорден вызовет его. Харбингер выпустила клуб дыма и с удивлением ответила:
– А разве я когда-нибудь медлила?
Он хрипло рассмеялся.
– Нет. Я этого не замечал.
Когда Лейн и ее бригада техников покинули док, Хэши начал действовать. К тому времени он уже удивлялся терпению Уордена и гадал, как долго тот будет откладывать встречу.
