Вечер выдался теплым, и в глаза бросалось явное преобладание китайцев. Они семьями занимали столики, выставленные прямо на тротуарах. В воздухе витали завлекательные запахи тяхана – жареного риса с грибами и овощами, изрядно приправленного перцем, соуса табаджан, супа набе, приготовленного из морского угря и водорослей вахали. В задней части китайских ресторанов повара колдовали над огнем, готовя самое знаменитое свое блюдо: зажаренную на каштановых углях утку по-пекински, к ней еще подают стопочку маленьких пресных лепешек, маринованный или свежий лук, мелко нарезанные огурцы и сладковато-терпкий густой соус.
Каймадо знал, что настоящую пекинскую утку опытные мастера предварительно вымачивают в ячменной патоке, затем на несколько часов вывешивают на сквозняк, потом снова вымачивают и только после этого обжаривают, подвесив на вертело.
Вакханалия ароматов пробудила у него зверский аппетит, и он невольно ускорил шаг. Ресторан «Ямато» находился за знакомым зданием фармацевтической компании «Сун Тайхан». Раньше здесь была русская купеческая миссия, но сейчас о ней напоминали лишь вензеля на фасаде.
Капитан поднялся по ступенькам, вошел в холл и окунулся в приятный мир трогательных ощущений: здесь все до мелочей напоминало посетителям о далекой Японии. Не успел он осмотреться, как перед ним, словно джинн из бутылки, появился метрдотель. Склонив голову в низком поклоне, он произнес:
– Мы рады видеть господина в нашем ресторане. Для нас высокая…
– Спасибо! – оборвал его Каймадо. – Я заказывал ужин на двоих в отдельной кабинке.
– Да, да господин! – поспешил подтвердить метрдотель и мелкими шажками засеменил в глубь зала.
Кабинка Каймадо понравилась. Здесь можно было поговорить на самые сокровенные темы. Прослушка исключалась, за это отвечал Ниумура. Метрдотель, конечно, работает осведомителем в японской контрразведке, в этом можно было не сомневаться. Из разряда «липких» был и официант. Но сейчас это мало волновало Каймадо, все его мысли сосредоточились на будущем помощнике – Серже Воронцове, до прихода которого еще оставалось время.
Сметливый официант, видимо, догадался, что клиент был не простой птицей, и из кожи вон лез, чтобы угодить. Как по волшебству, на столике появилась чайная пара. Даже не спрашивая, Каймадо понял, что ему принесли: отборный чай санча, приправленный цветами жасмина, а к нему – золотое саке, чо текусен кинпаку.
Капитан отпустил официанта, налил в чашку немного пахучего напитка – чая и, делая мелкие глотки, расслабился.
По Воронцову можно было сверять часы: ровно в девять тихий шелест бамбуковой ширмы возвестил о его приходе. Каймадо изучающим взглядом пробежался по навязанному ему помощнику. Серж Воронцов выглядел как типичный русский: русоволос, светлоглаз, выше среднего роста, косая сажень в плечах. Холеный вид выдавал в нем дворянскую породу. Он также с порога уставился на Каймадо. Первым не выдержал Воронцов. Отведя глаза в сторону, он назвал первую часть пароля:
– Вы не ошиблись с выбором. Здесь хорошая японская кухня.
– Я по ней давно соскучился. – В отзыве Каймадо был вполне искренен, последний раз ему приходилось обедать в настоящем японском ресторане более года назад, и это было в Харбине. Он поднялся и протянул Воронцову руку. Тот ответил крепким рукопожатием и не без иронии спросил:
– Представляться не надо? Ниумура, наверное, все рассказал?
– Все знает только один Господь, – уклончиво ответил Каймадо и в свою очередь представился: – Пак.
– Пак, Тян… – хмыкнул Воронцов и философски заметил: – А собственно, какая разница, лишь бы своей смертью помереть.
– Ну, зачем же так пессимистично, Серж!
– Ладно, не будем о наболевшем, я себе не враг, – отмахнулся Воронцов и грустным взглядом окинул скудно накрытый стол.
Каймадо улыбнулся:
– Для вас, Серж, я заказал перченую свинину и морского угря. Водку, к сожалению, попьем в другой раз, а сегодня только саке. Есть золотое и серебряное, вы какое предпочитаете?
– Без разницы, – пожал плечами Воронцов.
– Тогда золотое, – решил за него Каймадо и тронул колокольчик.
На его звон тут же пришел официант и принес заказ.
